Шрифт:
– Любит! Очень любит! – подтвердила Пандора.
– Ты слышал условие… отдай ее Керту и я буду с тобой!
– Эллина! Я не могу сделать это. Я ее опекун. Я обещал ее отцу, что позабочусь о ней. Ты же знаешь, что я человек слова.
– Я знаю, что ты мне врал! Все время врал. Я не видела истинного тебя. Я не знала кто ты. И вообще ничего о тебе не знала!
– Я бы рассказал…
– Очень удобная версия! Но не рассказал же!
– Эллина! Ты все, что мне нужно в этой жизни… поверь!
– Отдай ее Керту, тогда поверю!
– Любимая… ты ведь другая… ты должна понимать, что я не могу оставить друга в беде, а Пандора друг…
– Друг?! Ты забываешь, что я знаю тебя! Ты даже ее имя произносишь мягче, чем остальные слова…, а то, как ты на нее смотришь… сталь бы расплавилась и полилась ручьем!
Пандора не выдержала и решила рассказать ей о привороте, потому что ситуацию надо было спасать! Оболочка Эллины не верила Ганимеду.
– Он не любит меня! Это …, – но Ганимед не дал ей договорить.
– Я притворяюсь для Микаэля! – произнес он, однако телепатически он транслировал Пандоре другое: «Не вздумай говорить ей о привороте, о Русале и вообще о чем бы то ни было…. Не вмешивайся!».
– Нет, ты не претворяешься! Я знаю тебя.
– Эллина, ты требуешь доказательств моей любви, ничего не давая взамен. Откуда я знаю, что ты МОЯ Эллина. – Он сделал ударение на слове «моя».
– Любовь моего Ганимеда была безусловной…
– Не согласен. Любовь это движение навстречу друг другу. Моя Эллина никогда бы не потребовала от меня того, чего бы сама не готова была дать взамен.
– Значит, ты больше не любишь меня!
– Тебя, возможно…, потому что ты не Эллина!
– Что-О-О-О?
– Ты не Эллина! – твердо повторил он.
– Я НЕНАВИЖУ тебя! – она почти прошипела это. – И ты еще пожалеешь за то, что сказал подобное. – Эллина гордо и с достоинством прошествовала к двери, открыв ее, она обернулась и добавила: – Ты никогда не любил меня…, теперь я в этом уверена! – затем она хлопнула дверью, причем с такой силой, что дверь еле удержалась на петлях. И это притом, что это была добротная, дубовая дверь!
– Почему ты не позволил мне убедить ее, что ты любишь ее! И почему ты сам так мало старался?
– Ора, да потому что, во-первых, я люблю тебя!
– Что-О-О? – ее глаза стали почти как у Русала.
– Я сейчас люблю тебя! Я под приворотом! Помнишь?
– И что? Неужели это было так трудно изобразить любовь еще и к ней?
– Ты таки далекая, что касается чувств глубоко влюбленного мужчины к женщине. Совершенно далекая …, – он громко и надрывно захохотал. – Как тебе это объяснить… я ни о ком не могу больше думать, когда ты рядом! – и сардоническая улыбка, очень похожая на судорогу исказила его лицо. – Я боюсь обидеть твои чувства хоть чем-нибудь…
– Так я же знаю, что это в шутку! И я совсем не против, обижай сколько хочешь!
– Я точно удушу Русала за то, что он поставил меня в такое положение! Я ПРОТИВ!!! Я НЕ МОГУ!!! Для меня это не шутка! Я ничего не могу с собой поделать. Я с ума по тебе схожу! Но я понятия не имею, как тебе объяснить, что я чувствую!
– А-у-у-у-в-э-Э-м… Я, кажется, знаю, что ты чувствуешь…, – призналась Пандора, – я же ощущаю твои эмоции…
– А-а, как же я мог забыть? И тебе все равно не понятно, почему я не мог изображать любовь к Эллине?
– Нет. Не понятно, – честно призналась Пандора, – мне кажется, что в интересах дела я бы смогла!
– Может быть, ты бы и смогла! Но я не смог и никогда не смогу. Так что смирись с этим, – повторил он фразу Эфалида, которая когда-то в той прошлой жизни показалась ему слишком эгоистичной. Но не сейчас.
– По-О-шли в гости! – сменила она тему.
– Пошли, – согласился он.
Глава 4
Укрытые пологом невидимости Ганимед и Пандора приземлились в окрестностях усадьбы Виктории и Джейкоба. Прежде чем снять полог Ганимед тщательно просканировал окрестности паучьим чутьем, чтобы убедиться в том, что за ними нет слежки.
– Вроде все спокойно…, – неуверенно произнес он, – по крайней мере, за подходами к дому точно никто не следит. Надеюсь, что и внутри усадьбы тоже будет без сюрпризов. Я, кстати, защитил нашу комнату от посторонних, так что если Керт или Эллина опять сунутся – они не смогут туда войти. А их ревнивое воображение, будем надеяться, дорисует им объяснение с подтекстом в меру их распущенности…, – усмехнулся он.
Они сняли полог невидимости и пошли по широкой дороге к усадьбе. Широкие деревянные ворота были приоткрыты, поэтому они безпрепятственно прошли во двор. Первыми их встретила стая гусей, важно шевствующая по своим делам. Гуси, по видимому, оказались не только самыми бдительными, но и самыми сознательными членами «социума», обитащего на территории данной усадьбы. Во-первых, чужаков они распознали сразу. Во-вторых, не стушевались и не растерялись, а воинственно расправив крылья и грозно шипя, они отважно выпятив грудь стали надвигаться как ангелы мщения на непрошенных гостей. И только после этого со всех сторон залаяли собаки, подняв невообразимый шум. К огромному облегчению наших героев, все собаки были напривязи. И уже следом за собаками навстречу выбежала охрана.