– Мне обещали, что в школе нет разницы, кто учится: норманн или человек. Моего сына попытался избить старшеклассник, при этом оскорбляя моих детей, меня и Кьелла. Когда мой второй сын защитил младшего, его решили наказать. Что же тогда будет второму парню?

– Он избит, поэтому считается пострадавшим и под наказание не попадает, только физические упражнения и дополнительные часы тренировок, – директор говорил все менее уверенно, потом вообще замолчал, понимая, как это звучит со стороны.

– Парень, который старше, сильнее моего сына, избит? Серьезно? – я посмотрела на директора, чтобы он задумался и над этой подставой.

– Юнас очень талантливый воин, – директор еще пытается оправдаться, но уже и сам сомневается.

– Бесспорно, у меня самые талантливые дети, но …

– Ситуация имеет критичный окрас, потому стоит разобрать ее на общем совете, – подал голос учитель и директор согласился.

– Я заберу своих детей домой. Когда будет совет?

– Сегодня вечером, когда вернутся ушедшие мужчины, – я кивнула и взяв сына за руку вышла с ним в коридор, где выдохнула.

– Пошли заберем Дани и домой, – Юнас угрюмо кивнул и повел меня к кабинету младшего класса, я заглянула, извинилась перед учителем и попросила Дани, предупредив, что директор разрешил его забрать, – мы домой, все разговоры там, – это все, что я сказала своим детям и мы пошли на выход из школы.

12

Дети всю дорогу шли молча, только Дани аккуратно взял за руку Юнаса и так и шел, тихонько всхлипывая, а я шла и пыталась успокоиться, потому что мне хотелось взорваться. Стоило нам зайти в дом, как малыш, всхлипывая, начал объяснять, что Юнас не виноват, что он его защищал.

– Стоп, – я сурово смотрела на сына, давая возможность понять, что я недовольна, – руки мыть и на диван, будем обсуждать случившееся.

– Ну все, нам труба, она обсуждать хочет! – провыл мой ребенок и поплелся в ванную, Юнас пошел следом, при этом такое ощущение, что он палку проглотил, такой прямой и на лице калейдоскоп эмоций.

Кто-то меня может осудить, что я зря не успокоила мальчишек, вот только мне не нравится, что они дерутся и пусть они это осознают, это раз, а во-вторых - они парни, будущие мужчины, и нянчиться с ними - это плохой вклад в будущее. Нет, это не значит, что мне не хочется каждого обнять, Даньку, как младенчестве, поднять на руки и укачивать, приговаривая ему разные добрые и нежные слова. Но это - плохой план, у меня двое мальчишек, и я должна быть сильной и даже сильнее, потому что мне еще необходимо преодолевать свою женскую слабость.

Из ванны они вышли через пару минут, умытые и даже не всхлипывающие (это Дани, Юнас тот суров, слез нет).

– Я хочу, чтобы вы мне рассказали, что произошло, подробно, начнем с тебя Дани. Итак, закончился урок и…

– Мы вышли на улицу, перемена большая, и можно побегать, учитель меня похвалил, я хорошо прочитал рассказ и быстро, многих опередив, – малыш явно хотел поделиться всеми новостями, и я не мешала ему, самой интересно, как же прошел первый день в школе, помимо драки.

Малыш рассказал, как они играли в догонялки, а потом вышли старшие, пересказал диалоги, многие из которых он и не понял, что его оскорбляли, только понимал, что они говорят гадости.

– А теперь скажи, после всего случившегося, как тебе стоило поступить? – я сидела напротив них и внимательно смотрела на сына.

Малыш поерзал, повздыхал, украдкой взглянул на соседа по дивану и, окончательно разволновавшись, все-таки выдал идею:

– Мне надо было самому его ударить, чтобы Юнаса не наказали, – очень захотелось уронить голову на ладони и повздыхать, хотя я понимаю его логику и в чем-то она даже правильнее будет.

– Дани, ты в школе, там за вас отвечают учителя, поэтому…

– Надо было сказать учителю? – он с таким скептицизмом это спросил, что я сама усомнилась.

– Да, надо было сказать, – надо быть уверенной в своих словах.

– Ладно, – страдальчески вымолвил он, соглашаясь со мной.

Теперь очередь дошла до Юнаса.

– Я сейчас четко очерчу, как все это вижу я, а после ты, если надо, исправишь меня. Ты заступился за младшего, тем самым показав, что ты настоящий мужчина и тебе можно доверять. И хотя я считаю драку неприемлемой, прекрасно понимаю, мужчины, еще и воины, по-другому не могут. Поэтому спасибо, что не позволил обидеть Дани. Но, – сделала паузу, пока я говорила, Юнас смотрел на меня с неверием, но стоило мне прерваться, как он потух, видимо, ожидает ссоры, – перед тем как лезть с кулаками, – как будто не заметив его взгляд, продолжила я, – нужно полностью дестабилизировать противника и в этом тебе помогут едкие реплики, замечания и умение пикироваться словами. Мало уметь только драться, иногда намного больнее и действеннее можно избить противника словами.

Ребенок смотрел на меня широко раскрытыми глазами, как будто не верил своим ушам, а я что, один ребенок защитил второго, более слабого, наказывать его за это, э нет, увольте! Я еще и похвалю, но обезопасить себя научу.

– Кроме этого, ты думал над тем, почему этот парень зацепил Дани, какое ему дело до малышей? Почему он позволил себя избить, нет, я не сомневаюсь, что ты хороший воин, но на тебе практически нет ссадин и ударов, значит или ты потрясающе его блокировал, что возможно, но ты был зол, значит, эмоции тебе мешали; либо же, он все сделал специально. А для чего?