— Варя, а ты уже влюблена? — осторожно спросила, просто, если тут скоро начнется такая свистопляска, лучше от них подальше держаться.

— Нет, и не горю желанием, — гордо ответила девушка и выпила отвар залпом.

— Конечно, грифонам на площади расскажешь, не горит она, — я с интересом посмотрела на Вольфа, он явно знает больше и то, как подозрительно сопит Варя, только подтверждает тот факт, что брат прав, тут что-то не чисто.

— А ты, Райли, влюблена? — как-то, задумавшись, изучала Варю и не заметила, как ее взгляд стал коварно-заинтересованным.

— О, наша Райли влюблена в идеального Скотта, в образчик мужественности, силы, мощи, благородства, красоты, задумчивого взгляда, фактуры, — договорить он не успел, я его подушкой по голове треснула, что зря подушкам на диване лежать, вот и пригодились, — правду не заглушить! — воскликнул он, а я еще раз треснула подушкой, эта зараза подскочила и помчалась от меня бегать по комнате вокруг стола и кресла с Варей.

Я не отставала и, периодически нагоняя его, била подушкой. Судя по тому, как трещат швы, скоро подушке придет конец, но об этом я не думала, у меня была одна цель, не дать этому гаду продолжать издеваться.

— Ты бы видела его глаза, губы, волосы, с носом там тоже вроде все в порядке, если, конечно, на последних боях не поправили его идеальный профиль. У него там внизу наверняка тоже все идеально, но Райли не видела, поэтому не могла утверждать это долгими зимними вечерами. Вечера были настолько долгие, что я переживал, или удушусь, или сам в него влюблюсь и стану соперником Райли, — я его все-таки догнала и свалила на пол, удачно приземлившись сверху, с воинственным криком оседлала и стала воспитывать.

— Кто издевается? — приговаривала я, нагло мстя щекоткой этому предателю девичьих секретов, объективно, конечно, о моих вздохах о Скотте знал весь Дом, но это детали.

Вольф просто до безумия боится щекотки, поэтому в этот момент он становится не адекватным, визжит, хохочет и угрожает, что он может меня ударить не специально, если я не прекращу. Вот только за столько лет не разу не ударил. Вот терпеть он, видимо, больше не может, поэтому надо убегать, иначе дальше уже я получу расплату. Резко вскочив, пока он еще пытался отдышаться от смеха, я запрыгнула за кресло Вари, серьезно собираясь прикрываться ею, как живым щитом.

— Хана тебе, мелочь! — он сел, посмотрел на меня взглядом, не предвещающим ничего хорошо и резко прыгнул ко мне, я как любой нормальный человек не ожидала такой скорости и вообще нечеловеческого поведения, и с учетом кровожадности взгляда, короче, завизжала я дико.

И уже я пытаюсь убежать, вот только куда мне, я даже дернуться не успела, была схвачена, завалена на пол, и он начал свою самую мерзкую экзекуцию. Этот гад слюнявит мне уши и глаза утверждая, что это «мокрый Вилли», не знаю, кто этот Вилли и почему он мокрый, но это просто ужас мерзости, как будто какой-то слизняк копошится у тебя в глазнице и в ухе, меня просто передергивает от омерзения, я верчусь, кричу, изворачиваюсь, вот только он сильнее. А еще он хохочет как ненормальный, хотя почему «как».

— Будешь еще хорошего Вольфа щекотать? Говори! — приговаривает он, выкручивая мне руки, чтобы я не пыталась его щекотать, со стороны мы выглядим клубком из тел, который катается по полу, визжит и хохочет. Короче, жутко мы со стороны выглядим, увидела бы, бежала бы от таких больных подальше.

— Их надо спасать? И кого конкретно? — голос мамы Вольфа я слышала, но вот чтобы понять, о чем она говорит, в пылу нашей битвы не смогла.

— Думаю их надо оставить, по-моему, им и так хорошо, — Варя с интересом изучала нас.

— Думаешь? — сомнения, сплошные сомнения.

— Мам, они по ходу счастливы, так какая разница, насколько они при этом адекватны.

— Элис, ты здесь? — голос владыки приближался, я из всех сил пыталась отпихнуть Вольфа, но он слишком увлёкся и явно не слышал, что нам скоро будет капец, — что происходит? — меня сейчас к полу пригвоздит, — Вольф! — о, какой командирский голос и как рявкает громко.

Вольф замер, прекращая меня мучить, но так и не разогнулся, его лицо было в пяти сантиметрах от моего, и он шепотом решил выяснить степень нашего «хана».

— Там владыка? — я только страдальчески кивнула, это позор, просто ужас, я сейчас сквозь ковер и пол провалюсь в недра земли, — уползти сможем? — я скосила глаза, прикинула, что мы в центре комнаты, и прискорбно поджала губы.

— Ты сможешь рассказать, что ты делаешь с девушкой, и какое наказание заслуживаешь? — Вольф низко опустил голову, тяжело вздохнул и резко вскочил, одним рывком за руку поднимая и меня, а я вот, честно, хотела лежать с закрытыми глазами и еще желательно в комочек свернуться, чтобы стать меньше и незаметнее.