– Ах ты тварь! Почему ты никак не сдохнешь?! – его голос был полон ярости.

Я посмотрела на него, и следующий выстрел в голову чуть не оторвал её мне. Ощущения были такие, что лучше бы я сразу умерла. Боль сдавила виски, в ушах стоял нестерпимый гул, а во рту ощущался привкус крови.

– Ну наконец-то сдохла су… – договорить он не успел, так как я выстрелила ему в ногу. – А-а-а!!! Тварь!

Вот только я стреляла ещё и ещё, пока патроны в магазине не закончились. Отбросив пистолет, я подтянула ноги к подбородку и заплакала. Почему всё так плохо? Что я сделала им плохого, чтобы в меня начали стрелять без предупреждения? И я… убила людей. Последняя мысль скрутила меня. Хотелось куда-нибудь убежать и спрятаться, а ещё лучше представить, что всё вокруг лишь страшный сон, который почему-то никак не хотел заканчиваться.

Полежав ещё немного, я глубоко вздохнула и встала. Вновь пришлось собирать патроны и рассовывать магазины по карманам, а также пропихивая их между джинсами и поясом. Нужно бы сумку найти какую-нибудь, а лучше рюкзак.

Пока искала что-нибудь полезное в машине полицейских, услышала рычание. Хм… собака. Только вот глаза у неё красные. Такого я никогда раньше не видела, разве что у крыс. Спрятав батончик шоколада в карман, я направила автомат в сторону животного, которое было настроено явно недружелюбно.

Вот только я слишком сконцентрировалась на стоящей передо мной псине и совсем не заметила, что их тут больше. Вторая тварь схватила меня за руку, давая сигнал первой и ещё двум, к атаке. Пока я держала одну из них автоматом, третья вцепилась вторую руку. Как же больно, твари! Слёзы вновь брызнули из глаз, и я ничего не могла сделать, а пока я пыталась справиться с троицей, четвёртая вцепилась мне в горло. Помимо боли было ещё очень страшно. Никак не удавалось выхватить пистолет.

Не знаю, чтобы я делала, но спустя пару минут борьбы я услышала выстрел. Отбросивший псину в сторону. Освободившейся рукой, я выхватила пистолет и разрядила его в оставшихся тварей.

Я легла на асфальт. Сердце билось, словно сумасшедшее и, казалось, что оно вырвется из грудной клетки, и никакая Неуязвимость не поможет удержать его на месте. Потом я заметила, что где-то неподалёку работает мотор, а вскоре послышались шаги. Ну нет, только не это. Опять начнут стрелять.

– Ох, живая, – улыбнулся мне парень лет тридцати в военной форме и с винтовкой за плечом. – Я уж думал, что тебя разорвут, а на тебе даже ран никаких нет.

Прежде чем что-либо отвечать, я пригляделась и увидела информацию о нём.

Георгий Николаевич Крыжовников, 237 осколков

Ясно, значит он тоже убийца, но при этом это первый человек в этом городе, который не стал в меня стрелять и даже помог. Осмотрев себя, я поняла, что собаки не смогли разодрать и одежду. Неужели способность и на неё распространяется? Удивительно. Но это не может не радовать.

– Спасибо за помощь, – поблагодарила я солдата, и он помог мне подняться. – Хотела вот спросить у полицейских помощи, а тут появились эти собаки.

– Хм… но если уж так посмотреть, то полицейские были убиты из оружия, хотя очень странно, – нахмурился солдат.

– Что?

– У тебя ноль осколков, что я вообще впервые вижу, – Георгий внимательно посмотрел на меня. – Но именно ты убила полицейских. Тогда почему осколки не перешли к тебе?

– Мне-то почём знать, не я же первая стрелять начала, – немного злил этот солдат, впрочем, я просто перенервничала, поэтому и повысила голос. Однако о своей способности рассказывать не собиралась.

– Так это представители Новой Власти, они сейчас проводят зачистку, вот и убивают всех без разбора, – Георгий посмотрел куда-то вдаль. – Я хотел закончить здесь кое-какие дела и уехать из города. Если хочешь, могу тебя подбросить до администрации.

– С радостью приму приглашение, – обрадовалась я подобному повороту. – Но на чём мы поедем?

– Хе, вон стоит мой любимец, – с улыбкой указал солдат на бронированную махину, расположившуюся неподалёку. – Такое средство передвижения сейчас надёжнее всего.

Я кивнула, соглашаясь с его словами, и заворожено посмотрела на этот танк или, что-то подобное ему, но очень крутое.

***

– Не брыкайся, упырь, – усмехнулся какой-то мужик в простенькой помятой одежде. На его пальцах были какие-то татуировки. Он протёр глаз и вновь посмотрел на меня. – Надо было меньше лапу сосать во сне, – после чего заржал.

– Не лезь к пленникам, Глазастый, – рыкнул на него второй зек, а никем иным эти ребята быть не могли. Только второй был очень худым и высоким, и носил он полицейскую фуражку.