– Ладно, виноват, - не выдержав гнёта обвиняющих взглядов, сдался Липницкий. Но тут же добавил, ехидным тоном. – Не каюсь! Готов возместить ущерб!

Рыж хрюкнула, сползая по дивану и еле отбилась от подушки, которую пытался пристроить ей на лицо Богдан:

– Что, прям всем и сразу?

Вот тут Липницкий насторожился, заметив, какими далеко не целомудренными взглядами на него косит вся женская часть компании и очень осторожно отозвался:

– Смотря как.

Моя ласковая улыбка заставила его слегка вздрогнуть и даже сглотнуть. Особенно, когда я задумчивым тоном протянула, не обращая внимания на недовольного поморщившегося Верещагина:

– Кажется, я уже говорила, что дозрела до стриптиза… Алён?

Блондинка на своего парня смотрела так же задумчиво и с лёгкой полуулыбкой неопределённо выдала:

– Хм-м-м…

Игоря прямо подбросило от осознания в какую ж ловушку он умудрился сам себя загнать. И он тут же попытался откреститься, глядя умоляющим взглядом на девушку:

– Лёль, ты не посмеешь мне это разрешить! Я против!

– А я за! – неожиданно для всех весело парировала Алёна. И хлопнула в ладоши, объявляя. – В качестве компенсации мы требуем стриптиз!

Под хохот парней Липницкий самым натуральным образом взвыл:

– Не буду! Не заставите!

И осёкся, когда Солнцева, до этого пытавшаяся громко не ржать, всё-таки выбралась из-под подушек и с самым счастливым видом заявила:

– Да три ха-ха! Ещё как будешь!

Ещё и руками потёрла, довольно улыбаясь.

Игорь застонал, закрыв глаза рукой, явно понимая, о чём идёт речь и куда клонит подруга:

– Не-е-ет, Чудище ты не посмеешь!

– Посмею, да ещё как! Проспорил – исполняй! Стриптиз! Стриптиз, стриптиз!

Что оставалось делать бедному Игорю? Особенно, когда друзья его не защитили, а девушки поддержали Рыжуху, активно саботирую парня на исполнение желания? Ничего, окромя как выпить для храбрости и лезть на барную стойку, по умолчанию исполнявшую роль импровизированной сцены.

Кто-то включил музыку. Мелодия оказалась настолько ритмичной и зажигательной, что спустя пару минут Липницкий и сам вошёл во вкус, двигаясь очень даже неплохо для начинающего.

Это оценили все. Восторженная Анька, кивающая головой и повторяющая только одно «Хорош, хорош», хихикающая Лёлька, улыбающаяся смущённая Арина… И даже Неаполь, доставшая кошелёк и отсчитывающая демонстративно купюры, которые собиралась отдать «стриптизёру» поближе к концу танца.

Когда на нём будет куда как меньше одежды. Пристальные взгляды недовольного Харлея она стойко проигнорировала.

Богдан, склонившись к Солнцевой, что-то прошептал ей на ухо. Она щёлкнула пальцами, явно осенённая очередной идеей, но тут же сникла. Что бы после ещё нескольких слов со стороны Полонского весело и предвкушающе гаркнуть:

– Ди-джей, стоп музыка! Игорёк, держи штаны, к тебе идёт поддержка!

– И кто сей доброволец? – полюбопытствовал Верещагин, щёлкая пультом от домашнего кинотеатра. При этом он почему-то всё ещё кидал на меня слегка обиженные взгляды.

Одно понять не могу, это с чего? С того что я стриптиз смотрю или с того что его рука, так ненавязчиво пытающаяся пробраться по моей пояснице к бедру, каждый раз получала по пальцам?

Встав с дивана, Богдан поднял молча руку, выпив залпом рюмку коньяка.

– Ань, - хихикнула Алёна, кося хитрым взглядом на оставшихся мужчин. – А ещё должники есть? Ну, для группового танца?

К моему вящему удивлению, голос неожиданно подал Исаев, хохотнув:

– Могу вызваться добровольцем!

Я хмыкнула, представляя себе это зрелище и, сочтя его вполне достойным внимания, откликнулась:

– Мы только за! – и кинув на Верещагина вопросительный взгляд, ехидно осведомилась, радостно потирая ладони. – Не поспособствуете, Олег Геннадьевич?

Слегка протрезветь на площадке мне было мало, вернувшись в квартиру и выпив ещё вина, я не только вернула прежний градус опьянения, но и беззаботно влилась в организованное развлечение. К тому же, надо хоть иногда позволить себе расслабиться и забыться. А поводов у меня было хоть отбавляй!

К моему лёгкому разочарованию, Верещагин на такое предложение только хмыкнул, одарив меня нечитаемым взглядом:

– Я б с радостью. Но, боюсь, потолок головой пробью!

Ещё одним выбывшим возможным участником оказался сам Харлей, которого за пояс джинсов ухватила Неаполь, проговорив:

– А ты куда, мой рыжий питекантроп? Твои телеса отныне мне принадлежат! И проломишь нафиг мебель своей тушей.

Тот задумался, почесал маковку и был вынужден признать:

– Логично… - но оглядев оставшихся товарищей, радостно оскалился, повернувшись к дражайшему другу. – Ми-и-их…