На въезде в стаб нас Мангуст перехватил — как раз провожал кого–то, а тут мы приехали.

— Я смотрю вы с прибытком возвращаетесь? — Подошел поздоровался он, пока мы в очередь на въезд стали. Не одни мы из рейда возвращаемся, перед нами ещё четыре машины оказались.

И не поймешь сразу, о чем спрашивает: или о машине новой, или о тех женских лицах, что во всех окнах в ней торчат.

— Привет. С мурами повстречались, — кивнул я на «Волка». — И трофей добыли, и женщин освободили.

— Опять работу дежурных парализуешь? — усмехнулся он. — Женщин — это хорошо. А то я думал уже, что ты хватку потерял, давненько пополнением женского коллектива не занимался.

— Да ладно, тебе ли жаловаться, — кинул ему намек на оседлавшую вход в его кабинет Лизавету.

— Не о себе, о обществе переживаю, — прижал он руки к груди с самым честным видом.

Чуть посмеялись, тогда он уже за муров спросил:

— Что за муры, где пересеклись?

— В этот раз не столь богатые, — проигнорировал его «где», — зато резвые попались.

Рассказал каких именно муров привалили и оказалось, что он о них слышал.

— Действительно центровые. Слышал я про них, — не стал он продолжать выпытывать. — Женщин куда? Стабу, как обычно передашь или к своим приблудным присоединишь? — прищурил он свои бесстыжие глаза и с явной иронией посмотрел на меня.

Я же только скривился, хоть повода кривиться почти и не было.

— Приехали все же? — обреченно спросил его.

Теперь понятно, что за столпотворение вокруг наших и почему с таким радушием их там приветствуют. Это нас с Мангустом не тревожат, а там, возле первой машины Тихого с Корнетом окружили и чуть ли не на руках качают.

— Приехали, — рассмеявшись, подтвердил он. — Тут шуму было, когда они явились, словами не передать. А уж как я удивился, когда узнал, что мой хороший знакомый, можно сказать друг, вдруг стал владельцем такого заведения, — видя, как меня кривит, потешался он надо мной.

После того, как мы покинули «Рандеву», к нам девчата тогда подтянулись, как и на следующую ночь — правда я тогда в пролете оказался, с Факиром пьянствовали и над Пиратом эксперименты ставили. Но на третью ночь они тоже пришли, правда быстро обломали меня — не затем пришли, на что я надеялся, а поговорить серьезно. Но после разговора, Вика все же осталась у меня, так что не в пролете оказался.

Так вот, мы тогда так поговорили, что Мара и три десятка женщин из «Рандеву», вместе со своими вышибалами, барменами и поваром переехали в наш «Женский дом» — что Мангуст только что и сообщил. Тогда мы с Марой договорились, что место им предоставим, сколько бы их не приехало. Перебирались они к нам с теми же правами, какие и в Клине у них были. В их дела я вмешиваться не буду, как и за жилье нам они тоже платить не будут. Но за это я не переживал, доходы от этого у нас не упадут, а только вырастут. Более подробно собирались уже как они переедут всё обговорить. Тогда всё это было только в планах у женщин, но эти планы все же осуществились, и они здесь.

— Ладно, боги с этими женщинами… Ты мне другое скажи: за что Шериф на меня тогда так взъелся? А то Буслай так и не просветил на этот счет, мол — понятия не имеет.

— С Шерифом ты попал, — перестав веселиться, все же просветил он меня: — Но никаких подстав с его стороны не будет, так что можешь не напрягаться. Ты там вообще, как говорится, просто под горячую руку ему попал. Он с Марой долгое время жил, а тут другую себе нашел…

«Походу как ту, с кем мы его тогда и видели!»

— … и с Марой соответственно разбежались. Но вот та, вторая, просто куклой в итоге оказалась, и он Мару ко всем в подряд ревновать принялся. А она как назло, партнеров в «Рандеву» менять как перчатки взялась. А окончательно его добила, когда с квазом вашим в тот вечер связалась. Как понимаешь, чтоб ему ещё больше досадить.

Я на это только выругался.

— За воротами меня подождите! — крикнул Катрану, так как наша очередь на въезд подошла. — К ментату пока всех сводите, зарегистрируйте.

Повернулся опять к Мангусту.

— Да тут больше и говорить не о чем, — хмыкнул он. — Как увидел с кем она в этот раз спуталась, так и психанул. Но не на незнакомом же квазе, который и не виноват ни в чем, злость ему срывать? Вот тебе и досталось. По знакомству, как говорится.

— М-да! Как все «просто», оказывается. И что нам дальше делать?

— Да все что можно, ты уже сделал, — снова развеселился он. — Мара Шерифа по носу хорошо щелкнула, так как в Клине думают, что они уехали из–за разногласий с ним. Но, как и говорил, к тебе он претензий не имеет, понимает, что сам напортачил. Сильно он в дела «Рандеву» вмешиваться стал из–за Мары, вот девчонки и сменили место жительства.

— Да я не за то, — отмахнулся. — Нам в Клин нужно ехать. И хоть Шериф и не имеет к нам претензий, но что–то я сомневаюсь, что нас там рады будут видеть.