— Да я не поэтому знахарем не хочу становиться! Знахарь — это же врач, правильно?

— Вон оно что, — усмехнулся я. — Ну да, и врач в том числе. Но и не только. Запомни, Шутер! Знахари, они самые крутые в этом мире люди. Помимо того, что лечить других могут, они и себя прокачивают так, что с ними мало кто справиться может.

Принялся о своем обучении рассказывать и к каким я выводам в итоге пришел. И похоже, что своим рассказом я все же сумел его впечатлить и он даже уже не сопротивлялся долгой учебе у Факира. Наоборот, обещал старательно учиться, чтоб как можно быстрее к нам присоединиться. Так как я его уверил, что несмотря на срок обучения, он уже в нашем отряде числится.

Вечером предупредил всех, чтоб к Пану не совались и рассказал из–за чего с ним пособачились.

— Ну что ж, посмотрим, как нас будут не выпускать! — усмехнулась Лиса.

Перед самым отъездом в Клин, меня снова Мара перехватила, с которой мы вроде до этого все вопросы порешали. И я её предупредил: ещё одна подстава и полетят они… куда подальше в другой стаб.

— Шатун, мы тут подумали… Ты как, не против, если мы «Женский дом» в «Оазис» переименуем?

— Да мне это как–то… — приподнял руку и ладонью покрутил. — Всё равно мне, короче. Это ты лучше с Лисой посоветуйся, а ещё лучше бы Шельму дождаться, но когда она там ещё будет… С Лисой, короче, посоветуйся и если она не против будет, то переименовывай. Хоть мы его «Женским домом» вроде, только между собой именовали, так что на вывеску любое название можно повесить. И «Оазис» вполне себе неплохое.

Когда уезжали из стаба, они уже и вывеску повесили: «Вокруг чернота, а в центре зеленый остров с водоемом, возле которого за накрытой поляной красотки расположились». Симпатично так смотрится, где только художника нашли.

А вообще я рад был смыться куда подальше от того бардака, что у нас тут сейчас творится. Комар, Вика и Мара скооперировались и принялись за большой ремонт, как «Оазиса», так и гостиничных номеров нашего «Мужского дома» — название которому обещали придумать к нашему возвращению. Выделил им финансы, и они принялись отдавать заказы через биржу обрадовавшимся рейдерам на требуемую обстановку в оба наших здания.

Почему рейдеры обрадовались? Так «Оазис» заработает только после ремонта, а сейчас к нам на завтраки–обеды–ужины толпа этих самых рейдеров ходит только чтобы на девчат полюбоваться. И одно меня торопят с открытием, чтоб не затягивал с этим делом. Потому и заказы принимают на всё нам нужное по минимальным ценам. Мне кажется они и ремонт бы сделали, и обставили бы нам всё бесплатно, только чтобы побыстрей всё заработало.

Но я дистанцировался от всего этого, доверяя в этом деле Комару, который получше меня о наших домах всё знает и куда не надо никого постороннего не пустит. Доверял и Вике, которая с энтузиазмом за работу принялась, когда поняла, что достать тут можно все. Буквально все. И они предоставили мне план на работы и описание того, что в итоге хотят получить. Я их к Лисе переправил, но оказывается она ещё на стадии планирования там всё согласовала. Так что дал добро, и мы поспешили смыться отсюда, а то доведут меня своими постоянными согласованиями.

На выезде из стаба никаких проволочек не произошло, хоть мы и были готовы к разным–всяким подставам со стороны Пана. Но дежурные нам только руку на прощание пожали и без задержек выпустили наружу.

— Приехали? — встретил нас Кузьмич. — А то я уже думал, что вы не решитесь к нам соваться.

Отношение к нам и правда недружественное в Клине, это ещё на въезде почувствовалось — какими взглядами нас дежурные награждали. Но в стаб пустили, хоть и кривились при этом. И что удивительно, к ментату не потащили — так пропустили.

Первым делом мы к Факиру наведались. Не знаю, чему он больше обрадовался: ученику новоприобретённому или тому, что у Пирата дар проклюнулся. Засуетился он поначалу над обоими одинаково, но чуть погодя всё же отдал предпочтение Пирату.

Андреевна первая заметила, что у Пирата умение новое появилось. Говорит, что думала крыша на старости лет поехала, хоть она и молодеет стремительно, во всяком случае на ноги и другие старческие болячки уже не жалуется.

Пират на кухню повадился пробираться и пищу воровать, а вот когда его Андреевна застукала, он у нее на глазах и исчез. Чем её в немалое смущение и ввел. Но все же выловила меня и своими сомнениями поделилась. И я в отличии от неё сразу поверил, что такие возможно, не прошли наши с Факиром пьяные эксперименты бесследно. Прорезался все же у него дар, с помощью которого он и принялся шкодничать. И ладно бы голодный был, так нет же, кормят его все от пуза, просто ему так интересней. Не знаю, что у него за дар: или тоже глаза отводит, как Сильвер, или невидимость включается, как у Катрана — Андреевна говорила, что он просто исчез у неё на глазах.

Сам я ни разу не замечал за ним такого раньше и попытался через дар Фамилиара разобраться. Нифига! Момент, в который он с глаз у других пропадает я чувствую и вижу его глазами, но что это за дар так и не разобрался. Надеюсь Факир сейчас просветит.

Но он что–то не спешит нас результатом радовать и как мы не торопили его, почти до вечера он с ним провозился. Всё успокаивая, что к нам претензий в Клине не имеется и уговаривая нас задержаться на день… два… а лучше на неделю. Но ближе к вечеру всё же согласился, что дураков хватает и уверив нас, что ученика обучит в кратчайшие сроки, года за два–три — это надо было видеть, как Шутера перекривило, но наш разговор он накрепко запомнил и учиться обещал на совесть — отпустил нас и последним Пирата, с которым очень уж ему не хотелось расставаться. Напоследок уведомил нас, что дар скрыта у него прорезался, в невидимость может входить и посоветовал горохом его развивать. Ну или ещё одну жемчужину дать, но это только под его плотным контролем. А по кидаемым им взглядам на Кураму, я стал подозревать, что тот до старости не доживет и Факир над ним эксперименты раньше запланированного начнет проводить.

На прощание Факир меня чуть задержал и когда все остальные вышли, крепко обнял, чем удивил неслабо. Ни разу я за ним такой чувственности не замечал.

— Удачи тебе, Шатун! — прошептал он мне на ухо и оттолкнул. — И пусть тебе Рикудо Сеннин поможет в твоих испытаниях.

— Ты чего, Факир? — совсем не понял я его.

— Да так, — чуть усмехнулся он. — Не обращай внимания. Возвращайся главное, а за мальца — который с круглыми глазами наблюдал за нашим прощанием — не переживай. Я за ним присмотрю, хорошим знахарем вырастет.