— Плохо спала?

— Почти не спала, — сказала Дайан, отпивая кофе.

Девушка скривилась. Кофе был просто отвратительным. И она знала автора этого издевательства, над бодрящим напитком.

— Ты готовила? — спросила она. Получив от Лиз утвердительный кивок, Дайан убрала подальше от себя чашку. — Говорить будешь ты. Я не смогу.

— И почему ты так тяжело признаёшь свои ошибки?

Дайан удивлённо посмотрела на Лиз.

— Мои? По-моему, здесь мы лажанули все вместе. Или моя память меня подводит?

— Да. Но только ты, всё никак не можешь с этим смириться. А иногда это очень полезно.

— Скажи это Сайману.

На кухне повисла тишина.

— Прости, — пробормотала Дайан. — Настроение и так не к чёрту. Ещё и этот дождь.

На пороге замялась Айрис. Она переводила неуверенный взгляд с одной подруги на другую.

— Кофе? — Лиз подняла свою чашку.

— Не советую, — сказала Дайан, взглядом указывая на Лиз.

Айрис отказалась от предложенного напитка. Ноги сами повели к холодильнику. Есть хотелось жутко. Найдя там остатки вчерашнего ужина, Айрис принялась за еду.

Лиз скривилась, смотря на подругу.

— А тошнить не будет?

— Меня сейчас тошнит, — пробормотала Айрис.

— Извини, — сама от себя не ожидая, сказала Дайан.

Две пары удивлённых глаз уставились на неё. Айрис забыла о своём голоде.

— Что? Что вы так на меня смотрите? Сама же хотела, что бы я извинилась, — обратилась Дайан к Лиз.

Лиз только улыбнулась и подняла вверх большой палец, пока Айрис не видела.

— Я не обижаюсь. Просто… как-то не очень приятно получилось, — Айрис отодвинула тарелку. Есть расхотелось.

— Мы знали, что ты будешь против. Но должны были проверить.

Дайан носом кроссовка ковыряла пол. Поднять глаза на подругу не хватало смелости. Извиняться, ох, как не просто. Особенно, если сама ещё до конца не осознала, за что именно просишь прощения.

— Я понимаю. Давайте, просто забудем? — сказала Айрис.

— Предложение принято, — Лиз подняла руку. Вслед за ней это сделали и остальные девушки. Они так всегда поддерживали предложения друг друга.

На кухню влетела обеспокоенная Селеста.

— Брошь нашлась.

Этого хватило, что бы все три девочки сорвались со своих мест и кинулись вслед за ней.

Пару дней назад брошь появилась на одном из чёрных рынков. За неё запрашивали весьма высокую цену. Которая увеличилась в двое через час после её появления. Она была продана на аукционе за баснословные деньги. Битва за брошь шла не на шутку сильная. Но в итоге она досталась коллекционеру по имени Томирис Герман — известной в криминальных кругах ценителю драгоценных камней и металлов.

Как оказалась, брошь на Земле не представляла собой никакой ценности. Но в остальных вселенных… Она была очень древней. И изготовлена из какого-то особого сплава золота.

Говорят, что Томирис эту брошь привезла лично Тина. Пришлось надавить на все имеющиеся рычаги, что бы заставить коллекционера показать брошь и пообщаться с ещё не состоявшимися звёздными защитницами Земли.

Богачи везде живут одинаково. В том числе и криминальные авторитеты других планет и вселенных не особо отличались от своих земных коллег.

Роскошь. Её было слишком много. Начиная от позолоченных дверных ручек, заканчивая инкрустированной драгоценными камнями вешалки для верхней одежды. Но не смотря на всё богатство, из этого дома хотелось уйти, как можно быстрее.

Хозяйка дома встречала нежеланных гостей в одной из многочисленных гостиных. На вид это была женщина лет пятидесяти с хвостиком. Она больше напоминала собой старый сморщенный башмак. Десятки слоёв тонального крема не скрывали её старой и морщинистой кожи. Длинный, как у ведьмы, нос. Волосы — не то ли парик, не то ли очень плохой лак. Маленькая и злая, как те собачки, что в своих сумках носят знаменитости. Того глядишь улыбнётся, показывая свои крошечные заострённые зубы.

Томирис без слов повела гостей в ту комнату, где находилась брошь. Огромный зал выполненный в стиле средневековья. То тут, то там стояли рыцарские доспехи. Более сотни манекенов с бальными платьями, расшитыми драгоценными камнями. Всё это так рябило в свете дневных ламп.

Но всё внимание к себе забирала витрина, стоящая ровно по середине зала. В ней на голубенькой подушечке лежала брошь.

Лиз потянулась пальцем к витрине.

— Это чистейший хрусталь и золото. Трогать не советую, — рявкнула Томирис, скрещивая руки на груди и отворачиваясь в строну.