Чуть позже нам стало известно ещё и о том, что совсем недавно ты приобрел некую недвижимость. Вовсе не дешёвую. Спрашивается: на какие «шиши»? Быть может, на свои мизерные доходы, которые ты указываешь в своих налоговых декларациях? Или то был аванс от «заказчика»? Внезапно дверь отворилась, и в кабинет вошел уже знакомый мне Жорик.

– Ну? И чего же вы там «нарыли»? – прервав свой монолог, Сирота тотчас переключился на вошедшего.

– В ходе обыска квартиры, по улице Вокзальной… Короче, в жилых комнатах подозреваемого обнаружены две коробки патрон к снайперской винтовке, две гранаты и пистолет «ТТ». В личных бумагах, мы нашли документы, свидетельствующие о том, что последний проходил контрактную службу в Чечне. Майор, ты не поверишь. Оказывается, он был там снайпером. От себя же могу добавить следующее. Когда мы с понятыми вошли в квартиру, то в одной из комнат был оставлен включённым телевизор. Между прочим, там транслировался 12-й канал. Именно в его эфире, каждые полчаса и передаются экстренные выпуски новостей. А этот, сука!.. – при этом Жора ткнул своим пальцем в мою сторону. – …Утверждал, будто бы ничего об убийстве не слышал.

– Жорик! Ты, не горячись. – с явно удовлетворённым видом, майор притормозил подчинённого. – Вполне возможно, что наш друг, действительно, не видел выпусков новостей. Ну, сам посуди. Когда ж ему было их смотреть? Убив директора завода, он попытался обеспечить себе железное алиби. Мол, всю ночь и все утро, был он дома, в своей новой квартире. Шум телевизора, мог создать иллюзию присутствия в квартире людей. Я, даже могу предположить и то, что он заранее обзавелся каким-либо нейтральным, либо полностью независимым свидетелем. Предположим проституткой, которая с пеной у рта будет утверждать, будто бы проторчала в его постели до семи утра. Вернуться ж в квартиру, дабы отключить телевизор, подозреваемый, так и не рискнул. Ведь его возвращение мог увидеть кто-то из посторонних.

Потому, он прямиком и отправился в свой офис, где мы его благополучно и повязали!.. – Сирота ещё раз прошелся по кабинету. И вполне удовлетворённый своим логическим умозаключением, обратился уже ко мне. – …Что, солдат? Отвоевался?

– Для меня война уж давно кончилась. – ответил я, едва сдерживая свои эмоции.

– Чего же тогда вновь за оружие взялся? Руки зачесались или в жопе засвербело? – и не дожидаясь моего ответа, Сирота обратился ко мне чересчур официально. – Олег Владимирович! Не поясните ли: где, когда и на каких воинских должностях вы проходили срочную, либо контрактную службу?

– С 1997-го по 2003 год, в должности стрелка-снайпера, отдельной мотострелковой роты. Служил, на Северном Кавказе.

– Где именно? Кавказ большой.

– В Грозном и в окрестностях Ведено.

– Если я правильно тебя понял, ты воевал?

– Конечно.

– И награды правительственные, наверняка имеешь?

– Медаль «За отвагу» и орден «За личное мужество».

– Могу ли я, из всего вышесказанного, сделать вывод о том, что ты отлично стреляешь?

– Не жаловались.

– Это очень хорошо.

– Что вы имеете в виду, под словом: «хорошо»? – поинтересовался я.

– Лишь то, что в нашей армии был высококлассный специалист по имени Олег Кузнецов. И не более. – майор продолжал подленько улыбаться. – …Ну-с, дружище! Ты и сейчас не понимаешь: в чем тебя обвиняют? Фактов и улик против тебя, целый воз и маленькая тележка. На десяток уголовных дел хватит. И все же, учитывая твой боевой опыт и заслуги перед Отечеством, я предоставлю тебе шанс самому повиниться. Дабы облегчить наказание и избежать никому не нужных многочасовых и изнурительных допросов, с пристрастием. Вот тебе лист бумаги. Вот авторучка. Уж поверь мне. На суде, оно тебе зачтется.

«И как же складно, они все обставили. Комар носа не подточит. – я мысленно порадовался за ловкость и оборотистость своих противников. – Против столь железобетонно-аргументированного обвинения и не попрёшь. Какой-то поганец укокошил директора. А Сирота, используя все предоставленные ему факты, сажает меня за решётку. И, похоже, вовсе неспроста он напомнил мне сейчас о проститутке?

По расчётам всё тех же бандитов, привезённая Ильёй дама, и должна была находиться в моей квартире до семи утра!.. И я, непременно, обязан был зацепиться за нее, как за единственного свидетеля, который и мог бы подтвердить мое алиби. Ну, а во время следствия, всё той же проститутке предписывалось окончательно меня «утопить». Предположим, дать показания, что ушла она от меня часиков, этак, в пять, а вовсе не в семь. Могла она сказать ещё и том, что я обещал ей деньги, если та солжет на суде о своем действительном времени ухода. При этом и Илья весьма предусмотрительно перестраховался, попросив меня самого перезвонить ему, если пойдет что-то ни так.

Вот только Надька, по своей потусторонней наивности обварив проститутку, невольно спутала им, все планы. Потому и я, вопреки всякой логике, не стал бить себя пяткой в грудь, мол, есть у меня свидетель. Хотя Сирота и упорно подталкивал мне к этой возможности.

А впрочем. Так или иначе, с признанием или без него – они, один хрен, упекут меня в кутузку. Им, действительно, необходимо скорое раскрытие. И мое чистосердечное признание в значительной степени ускорит данный процесс. А раз так, то данной возможности я им точно не предоставлю. Пусть потрудятся, попотеют над доказательной базой. Авось и мне, нежданно-негаданно перепадет, какая удача.»

– Гражданин майор!.. – я обратился к Сироте. – …По-моему, в ваших обвинениях имеются кое-какие недочёты. К примеру, вы так и не «откатали» мои пальцы. При этом беретесь утверждать, будто бы на винтовке обнаружены именно мои отпечатки. С чем вы их сравнивали? Отчего такая уверенность, будто бы оставил их именно я, а не кто-то иной?

– Ага! Значит от винтовки, мы уже не отказываемся? – рассмеялся майор. При этом, невзирая на показную весёлость, я все же различил в голосе Сироты, нотки лёгкой паники. Однако очень скоро он взял себя в руки и быстро нашелся с ответом. – Извини, но кроме твоих отпечатков, разбросанных по всей хате, никаких иных там обнаружено не было. А сравнивали мы их с идентичными отпечатками, взятыми в твоем рабочем кабинете. Ну, доволен? Теперь-то, ты будешь писать «чистуху»?