Все вернулось на круги своя. Правда, в последнее время, в голове Раи всё чаще и чаще начинали блуждать мысли с полукриминальным оттенком, по поводу своего непутёвого мужа.

«Уж лучше б он погиб тогда, на границе. Юра-Юра, и зачем ты только спасал его, тащил на себе до заставы?»

«Эх, и где ты сейчас, мой дорогой друг и тайный воздыхатель? Как живётся тебе без меня?.. – спрашивала Рая, входя в утреннее и ещё совсем малолюдное здание вокзала. А после, обращаясь уже к себе с укором, добавила. – …Что за мысли? И до чего ж я порочная баба. Ну, чем не привокзальная шлюха из моего ночного видения?»

* * *

Наверняка, многим известны те неповторимые и щемящие душу чувства, которые непременно испытываешь, возвращаясь в места, где некогда прошла твоя юность.

Вот и Юрий Александрович Громов проснулся в это душное утро необыкновенно счастливым. Наконец-то он вернулся в родной Омск. В город своей молодости, первой любви и безумных поступков.

Открыв глаза, Юрий увидел рядом с собой, задержавшуюся с ночи голую девку.

– Пошла отсюда. – он брезгливо столкнул проститутку с кровати, не желая созерцать в столь знаменательный час грязную потаскушку.

Ведь именно сейчас, развалившись на мягких подушках в богатом убранстве гостиничном номере-люкс, он окончательно осознал то, чего сумел-таки добиться за последние годы и то, что он может себе позволить.

«А ведь когда-то был простым слесарюгой. На работу и с работы ходил по заводскому гудку. Каждый день, и в стужу, и в мороз, в ливень и зной знай себе, топай в этот грёбанный цех, к ненавистному верстаку. И никто, так ни разу и не поинтересовался: дескать, есть ли у тебя, Юрок, желание идти туда?»

Ненависть к пролетарскому труду, основанном на железной дисциплине и планово-авральной обязаловке, он впитал с той самой минуты, когда отчим впервые привёл Юрку к заводской проходной. Много воды утекло с тех мрачных времён.

Словно палочка-выручалочка, Юрию Александровичу, успевшему отслужить в армии и наработать приличный трудовой стаж, явилась начавшаяся в середине 80-х, горбачёвская Перестройка. Толком не осознавая в какое время ему суждено будет жить, Громов осторожно «фарцевал» на барахолке. Немного осмелев, попробовал мотаться «челноком» в Польшу. Ну, а когда появились первые шальные деньжата, погнался за «длинным рублём» в более цивилизованные капиталистические страны.

Зачем он вернулся в город своего детства и юности, объяснить внятно даже самому себе, Громов не мог. Возможно, то была очередная ностальгическая волна, накрывшая с головой его одинокую, заграничную жизнь. Ведь там, на чужбине, новыми друзьями он так и не обзавёлся. А тут бесконечные воспоминания о дорогих его сердцу товарищах, вот и захотелось блеснуть перед ними во всей своей новой красе. А быть может, просто напросто он вовремя смекнул, что именно здесь (в полуразрушенной Империи) и сейчас (во времена дикого разграбления народных недр), как в сказочной Стране дураков, из семян начального капитала обязательно взрастут денежные леса и рощи.

Так или иначе, но вчера Юрий Александрович прибыл на свою малую Родину. Сходу закатив грандиозный банкет (по сути, с первыми встречными земляками), он и встретил свой новый день в этом шикарном и совсем недешёвом номере.

«Вот, кажется, и сбылась мечта идиота. – по нынешним российским меркам, на фоне подавляющей всероссийской нищеты, Громов был сказочно богат. Потому и не терпелось Юрию Александровичу поскорее предстать перед изумлёнными взорами друзей, подруг и родственников. – Пусть они дико мне завидуют и трепещут перед моими деньгами и лоском. Так расступись толпа, нынче пришло моё время!..»

И вовсе было не важно, что там, «за бугром» наш герой-миллионер не вылизал из униформы мусорщика и не чурался любого грязного приработка. Что, собирая цент за центом, он экономил абсолютно на всём. Кто здесь об этом знает? Главное было в том, что накопленного там капитала, как ему самому казалось, хватит здесь на две жизни.

Перекусив в ресторане и похмелившись холодным шампанским, сытый и приободрённый Громов вышел на солнечную улицу.

Взглянув на синее и безоблачное небо, он втянул в себя тёплый и родной воздух. После чего, Юрий Александрович направился было, в сторону той самой, неказистой заводской проходной, дабы объявить своим бывшим сослуживцам о возвращении их блудного товарища.

Однако не успел Громов сделать и пары шагов, как кто-то сзади, грубо толкнул его в плечо. К тому же, этот самый наглец, пробегая мимо Юрия Александровича, ещё и наступил тому на итальянский туфель, вычищенный до блеска.

Громов попытался ухватить хама за руку, да не успел. Курсант-танкист уже запрыгнул в отходящий от остановки автобус. Сплюнув обиду, Громов достал из кармана белоснежный платок, обтёр обувку и, забыв об инциденте, двинулся дальше.

«Добро пожаловать, в Советский Союз!» – усмехнулся возвращенец.