Корвин не горел желанием убивать, но так было надо, а он привык поступать "как надо". Он будто вживую услышал голос отца – глава обязан в первую очередь печься о нуждах и интересах клана и только после о своих. Так Корвин и жил: сперва клан, а уже потом, если повезет, он. Но везло редко.

Он тряхнул головой, сбрасывая с лица черные волосы. Челка, разделенная пробором, вечно лезла в глаза. Давно пора подстричься, да все некогда. Черный клан переживал не лучшие времена. Проснувшаяся магия у дочери Серого клана пришлась как нельзя кстати. У девчонки Корвин заберет всю мощь ее благодати. Главное, сделать все правильно.

Советник Дамиан не заставил себя ждать. Явился во всем своем великолепии – черная мантия, зализанные назад, блестящие, словно отполированная столешница, волосы. Его лисья морда вызывала у многих изжогу, но Корвин доверял ему на сто процентов. Советник ни разу его не подводил. Не говоря уже о том, что Дамиан практически вырастил его. Он был куда добрее с ним, чем родной отец, которого Корвин всю жизнь боялся, ненавидел и боготворил.

– Обязательно было убирать посыльного именно сейчас? – кривился Дамиан. – Его кровь забрызгала мою мантию.

 Он указал рукой на черную ткань.

– На ней все равно ничего не видно, – отмахнулся Корвин. – Не удивлюсь, если она насквозь пропитана кровью. С твоими-то наклонностями.

– Зачем звал? – поджал губы советник, а после с едва различимой издевкой добавил положенное обращение: – Сир.

– Проснулась магия девчонки, а, значит, она готова к инициации.

– Ты получил письмо из Обители? – оживился советник.

 Прочитав самое короткое в мире послание, он пригладил и без того идеально прилизанные волосы.

– Надеюсь, ты помнишь схему? – указал Дамиан на стену, где висела та самая схема.

 Настал черед Корвина морщиться. Он ненавидел эту схему. С малолетства зубрил ее наизусть. Выучить короткий список было несложно, раздражала необходимость постоянно его повторять.

– Не заставляй меня произносить это вслух, – простонал Корвин.

– Не буду, – кивнул Дамиан. – Но советую лишний раз обдумать все пункты и то каким образом ты подведешь девушку к нужному тебе.

– Обдумаю. И подведу. Не сомневайся. Я устал от ожиданий и намерен взять свое.

– Рад это слышать. Так зачем, на самом деле, ты меня звал?

– Ты отправишься за девушкой и привезешь ее в Замок на скале.

– Нет, – Дамиан говорил спокойно, даже тона не сменил, но Корвин слишком хорошо его знал. Это «нет» несокрушимо. Спорить и настаивать бесполезно.

– Почему?

– Ты должен сделать это сам. И для этого есть несколько причин. Во-первых, – сел на любимого конька советник – перечисление, – чем раньше девушка увидит тебя, тем лучше. Приехав за ней лично, ты превратишься в ее спасителя, это вызовет симпатию. Во-вторых, я бы не доверял столь ценное сокровище другому. Даже мне. В-третьих, я не возьму на себя такую ответственность. Что если девушку убьют или осквернят? Что в этом случае ты сделаешь со мной?

– Уничтожу, – без обиняков сказал Корвин.

– Вот именно. Ты должен сделать это сам, – повторил Дамиан. – Нельзя подпускать к ней других мужчин. Невинность этой девушки слишком большой дар для того, кто ее получит.

 Корвин закрыл лицо руками. Ехать ужасно не хотелось. Но иного выхода действительно нет. Как говорят мудрецы: если надо что-то сделать хорошо, делай это сам.

– Подготовь все к моему отъезду, – произнес Корвин. – Выбери верных людей, человек двадцать для охраны.

– Думаешь, будут нападения?

– Слишком многие мечтают опрокинуть Черный клан. Такого случая они не упустят.

Отдав распоряжения, Корвин отправился в личные покои. Там его ждал сюрприз – Лэя. А он рассчитывал побыть один, выспаться перед дорогой. С другой стороны, вернется он нескоро. Почему не развлечься напоследок?

 Лэя в полупрозрачной сорочке развалилась на кровати. Светлые тугие кольца кудрей водопадом разлились по подушкам. Девушка играла с ягодой винограда, перекатывая ее в пальцах. Затем обхватила ягоду губами и медленно втянула в рот.

 Хороша. Недаром до сих пор в его постели. Другие и пары месяцев не продержались, а Лэя с ним уже второй год. И пока он ей доволен.

– Я скучала, – произнесла она, поманив его пальцем.

– Скоро соскучишься еще больше, – Корвин снял сюртук и бросил его на стул. – Я уезжаю.

– Меня с собой, конечно, не берешь, – надула она пухлые губы.

 Изображает глупышку, хмыкнул Корвин про себя. Но он-то знает, что Лэя вовсе не пустоголовая. Но у нее мягкое сердце, и это серьезный недостаток.