– На кой черт? Я ж вам говорю, что…

– Не ропщи. Бесполезно.

По глазам капитана я и так понимал, что бесполезно, но все же.

– Допросить надо. Протокол подпишешь, а там решим, что с тобой делать, Воронцов. Давай-давай, не спорь.

Я влез назад в машину и мы двинули обратно, в горотдел…

…Арестовывать меня не стали. Видимо, даже среди ментов есть думающие и почти порядочные люди. Правда, вылез я из здания уголовки ближе к вечеру, зато в куртке и с документами. Пришлось только подписку о невыезде завизировать, ну да Бог с ней. Я никуда валить не собираюсь. А собираюсь к Инге. Она, горемычная, уже почти сутки без жратвы торчит! На то своя польза – стройней станет. Я понимал, что пронырливый следак мог приставить ко мне наружное наблюдение, но всю дорогу в такси от ментуры к магазину и потом ко мне домой я, как ни вглядывался, никого подозрительного не заметил. Однако данный факт еще не означал, что топтунов нет. Выждав немного времени, я то и дело выглядывал в окно, но под подъездом и в ближайшей округе никого не было. Только несколько припаркованных машин жильцов дома, которых я знал лично. Пора. Я взял пакет с продуктами и, как шпион, стал пробираться на крышу. Стараясь не шуметь, влез по чердачной лестнице, аккуратно отворил дверь и вылез из подъезда дома на родину голубей и воробьев. Все блоки дома, в котором я живу, были соединены между собой, а потому мне не составило труда перебраться через парапеты на крышу соседнего подъезда, потом еще и выйти на улицу в другом месте от нахождения возможной слежки. Огляделся, нырнул во дворы и, петляя, двинулся по направлению к дороге, где поймал частника и велел ему ехать к вокзалу. Неподалеку от вокзала я вышел, снова поймал такси и уже таксисту назвал нужный мне адрес гостиницы. За мной слежки не было. Вот и славно! Добрался без приключений.

– Даня, сволочь! Ты где был?! Я же…

Я зажал рот Инги ладонью и затолкнул в номер.

– Молчи, дура, – прошипел я. – Чего разоралась? Если не было меня раньше, – значит не мог. Поняла?

Она кивнула, глядя на меня испуганными глазами.

– Смотри, какашку не вырони, – я улыбнулся. – Пока все нормально. Просто был все это время в мусарне.

– И что? – испуг все еще не покидал ее.

– Ничего. С подружкой твоей имел честь свидеться. Передал ей привет от тебя.

Глаза Соколовской округлились в недоумении. Я рассказал ей свое сегодняшнее мероприятие в обществе доброжелательных оперов и гостеприимных жмуров во главе с доктором.

– Даня, что делать-то? Меня ж тоже грохнуть хотели! Как думаешь, искать будут?

– Не знаю. Думаю, будут, – видя ее перепуганные зенки, тут же добавил, – но не найдут. А там все порешаем, поняла? Не слышу?

– Поняла.

Пока она поглощала пищу, как раненный олень воду на водопое, я думал. Думал, думал… Черт! А что, собственно, думать? Над чем? Как я и предполагал ранее, а также неоднократно говаривал моей ветреной подружке, Ксюша таки втянула ее в блудняк, причем серьезный. Мокруха – дело тонкое, на нее не каждый пойдет, не каждый сможет оформить все как надо, и причина такому антисоциальному действу должна быть весомая. Если знать причину, можно понять и мотивы, и все остальное. Как там говаривали древние римляне: ищи, кому выгодно. Но кому? За что могут привалить? За деньги. Это бесспорно. За что еще? За информацию. Возможно, Ксюша что-то знала о чем-то или о ком-то. И эти знания, вопреки поговорке, стали для нее тьмою. Точнее, смертью. А Инга? Два варианта: либо же попалась под руку, так сказать за компанию, либо же также могла что-то знать. Мне почему-то казалось, что стибрить деньги или что-то еще ценное настолько, чтобы тупо гасить, они не могли. Спутали с кем-то? Возможно. Возникали еще вопросы, но самый главный среди них был исконно русский – что делать? Вот именно, делать-то что? С чего начать? Чем помочь моей безрассудной потаскушке? Банщик! Надо найти этого кретина, которого наверняка ищут многие, больше всех доблестные работники городской уголовки. Он точно может дать отправную точку, если его еще самого не приделали где-нибудь в темной подворотне.

– Поела?

– Угу, – пережевывая колбаску, ответила Инга.

На ее щеках проступил румянец, она заметно успокоилась и расслабилась.

– Теперь, подружка, давай поговорим. Выкладывай все.

– Что "все"? Даня, я вообще не при делах, я…

– Постой. Не тарахти. Ты что, не въезжаешь? Ксюшу убили. Кто и за что? Тебя тоже наверняка хотят грохнуть. И снова: кто и за что? Знаешь? Вот и я не знаю. Поэтому рассказывай.

– Да не знаю я что рассказывать! Живу себе, никому зла не делаю, а тут… Кто бы мог подумать, что в такое говно вляпаюсь!

– Ты вроде не дура, а?

– Не дура, – согласилась она.

– А раз не дура, то включи соображалку – убивают за что-то серьезное, если только вы на маньячков не нарвались, которые гасят просто так, из спортивного интереса. А раз за что-то серьезное, то и надо напрячь память да вспомнить.

– Но я же говорю тебе…

– Ладно. Я задаю вопросы – ты отвечаешь. Вспоминай, с кем в последнее время трахалась? Или трахались с кем-то вместе с Ксюшей?

– Ну-у… сейчас.., – она закатила глазенки кверху. – Были несколько бизнесменов, ты их не знаешь. Так, ничего особенного. Обычные дядьки с деньгами. Потом Голиков, и… и все.

– А Ксюша?

– А я знаю? Вот с ней мы отдыхали с этими бизнесменами и с Голиковым, а где она шарилась сама, – я почем знаю?!

– Ничего не крали?

– Даня! – она деланно удивилась, укоризненно глядя на меня, словно сама святость снизошла на землю.

– Давай без театра. А то все прямо такие честные и принципиальные.

– Не крали, – фыркнула Инга. – Зачем красть? Нам и так прилично отваливали "зеленых".

– Какие разговоры вели? Может, чего подслушали ненароком?

– Да… нет. Не было ничего. Даня, ну правда! Я ведать не ведаю, из-за чего все это!

– А в той бане раньше были?

– Один раз, но очень давно. Уж и не помню.

– Банщика тоже не знаешь?

– Неа!

– А подруга твоя не рассказывала, к кому едете, кто они, чем занимаются, откуда знает их?

– Говорила, что при деньгах. Раньше их не видела, новенькие клие… ребята то есть. Почти культурные…

– В смысле?

– Ну, говорили нормально, правда… Да, точно! – глаза Инги загорелись. – По фене один сказанул что-то, из-за чего Ксюха и предположила, что они из братвы какой-то, ну или где-то совсем рядом.

– А страшно не стало? – укоризненно помотал я головой. – Забыла свой последний "вертолет"?

– Не забыла, – слегка обижено буркнула она.

Пару лет назад моя беспечная подружка нарвалась на какой-то вечеринке на вполне благопристойного парня, мило улыбавшегося и скромно "поющего" сказки о том о сем. Клюнула, развести вздумала на деньги, он вроде как поддавался влиянию ее чар. С виду богатенький буратино. Потащил якобы к себе домой, а когда дверь открылась и она в полной уверенности, что паренек этот очередной лошок и послан самим провидением, вошла вовнутрь, то сразу стала как вкопанная: в просторной гостиной сидело кодло – человек этак двенадцать-пятнадцать, все бритые, как на подбор, а с ними дядька-бригадир, и все мило так улыбались, а улыбки их говорили "ну, подруга, распрягайся – парни в ожидании оргазма". В общем и целом, понеслось! По кругу да по разику, посидели и выпили. По второму да еще по разику, посидели и выпили. Благо дело выпили столько, что всех сморил Морфей, а Инга, не став дожидаться пробуждения да по третьему разику, трясущиеся от передозировки шальным сексом ноги в руки – и деру. Помню, она тогда с полгодика ходила словно девственница, слово "секс" слышать не могла, а от потенциальных "лохов" шарахалась как от огня.