Блять, спрашивается нахуя нам все это надо, из-за пизды канитель разводить, стрелки эти, ну просто это несерьезно, баб других хватает, разошлись и разошлись, какая к ебеням любовь… Но и не кинешь его, поддержать надо, какой-никакой друг, естественно придется на стрелку идти. Правда, когда еще добавили и врубили Оникс на всю катушку, то и всем уже захотелось, так сказать, крови, кураж попер, злость. Наваляем этому, сука блять, колхознику и друзьям его сельским, раскатаем уродов, пидорасы ебаные! Я перед зеркалом отрабатываю технику. Пень разошелся и продолжает свою тему про отпетушить и жопу порвать, Пень дебил, ему можно. Серега варианты просчитывает, стратегию думает. Реальный такой задор попер, загорелись, короче, все. Через два часа около сто девяносто третьей школы, колхозники подъедут, их будет пятеро (на пятерых договаривались)…

Идем к школе. Одно херово – это та часть района, где мы мало кого знаем, вот если б около нашей школы… Уже поздний вечер, людей на улице нет (на нашем районе по вечерам лучше не высовываться). Идем, горим, меня вообще поперло, кипит все внутри, во многом конечно от выпитого. Я вырываюсь вперед: «Пойду все узнаю, пробью обстановку», – нахера поперся непонятно, пьяной смелости много было.

Подхожу к школе, смотрю кругом, вроде никого не видно, потом замечаю на стадионе, прямо посередине футбольного поля стоит кто-то, точняк – это он, только один почему-то. Иду к нему, он увидел меня – оценивающе смотрит, точно он. Фонари светят по периметру поля так, что в центре самая светлая область, и он в ней стоит, понтовая картинка получается, как кино. Ускоряю шаг, подойдя в плотную: «Это ты что ли? Ну, со Славой?» «Да, я, а ты не Слава значит?» «Сча Слава будет, ты не волнуйся, главное, сам и постарайся, чтобы я не волновался, понял, да? А че один? Хрен бы ты один приперся, где опричники твои (услышал это слово на уроке истории, опричники – воины князя, телохранители)?» – «Я сам буду разбираться и не с тобой!» «Чего-то ты слишком с понтом, а? Нет? Смотри, чтоб я не волновался!» «Слышь, отвали, я не с тобой тут пришел…» И толкнул меня в грудь, я ответил, толкаемся, начинает завязываться драка. К этому времени как раз наши остальные дошли, а Слава подбегает и с криком: «Иди сюда сука, иди сюда, я здесь!» – отталкивает его от меня. Дерутся, больше толкаются и кричат. Мы стоим. И тут бля охренеть – на стадион, прямо на поле вылетает машина, бумер черный (BMW) и к нам, за бумером еще одна машина, она остановилась у поля, вроде жигули. Вот сука тебе и дружки-колхозники, охренеть – на бумере подвалили! (Хоть и старый он видно, крашеный-перекрашеный, но все же.) Выходят они из машин, из бумера – трое, из жигулей – четверо, всего получается их восемь человек с Колхозником. Блять, а нас пять, подстраховались они. Вот была бы мобила – позвонили бы братве кому, вопрос бы легко решился, в нашу пользу, а так… Идут к нам, Пень дергается, разволновался: «Епт, уебывать надо, сматываем пацаны, их больше, надо валить, выебут».

Убегать уже, сука, поздно. Бздеть у Пня основание было – двое из бумера идут с битами (бейсбольные биты), один из жигулей несет вроде пистолет, держит его почему-то за ствол, а не за рукоятку (вряд ли конечно это боевой, скорее всего пневматический, хотя может быть и газовый). Хана-мана!

Слава с Колхозником уже не толкаются, разговаривают, они чуть в сторону отошли. Мы понимаем, что лезть сейчас в драку для нас невыгодно. Надо как-то разруливать по-другому. Когда они подошли к нам, Колхозник крикнул им, что все нормально, что он сам разберется: «Не трогайте их пока», – сука гандон, власть почувствовал, как с барского плеча – «не трогать пока», урод. Кстати сам Колхозник с виду ничего, стильный такой был и вроде красивый, смазливый то есть, такие телкам нравятся, а вот банда его – чисто колхозаны, ну явно, где только набрал таких. Один из них, который покрупнее (вообще все нехилые были): «Ну че пацаны, какие вопросы вас сюда прывели? Как рэшать будем мирна или как?» Ой бля, еще и на трасянке валит, гопота… Хоть и противен стал этот амбал, но надо схитрить: «Пускай они сами разберутся в своих делах». Он: «Ну так вы жа с ним прышли. Что, просто стаяць будете?» – напирает, говнюк. Я понимаю, что остается только гнуть понты: «Слышь, вы осторожно себя ведите, вы приехали на чужой район, сильно пальцы не гните». Он: «Че, пугаешь что ли? Че мне твой район…» – и ближе, вплотную подходит. Я делаю шаг в сторону и грубо: «Спокойно, не напирай, не напирай, не надо тут массой давить на меня. Я тебе не шпана, я счас кликну – тут с того, с того подъезда подойдут, братва если вывалит вся (хотя по-честному хрен кого позовешь, не знаем же тут никого) – в штаны наложите сразу и скорее всего по итогу с района сами уже не уйдете, в черной машине повезут в деревянных пеналах и с музыкой». Короче врубил такой блатной треп, который бывает слышал от братков. «И биты убирайте лучше сразу, и волыну ты вот, да ты, убирай, тогда еще будем говорить, а так по-другому все решится. Убирайте, бля!» Таким тоном, с такой жестикуляцией и театральностью все говорил, что даже самому удивительно стало, откуда все и взялось, это надо было видеть. И главно что подействовало – биты сложили в багажник, пистолет убрали. Серега тоже включился в разговор, попросил амбала отойти в сторону поговорить (вроде он у них главный решала), разговаривают, Серега договорится, он умеет это делать. Эти другие завели какую-то неуместную тему про рэп: «Это так заведено у рэперов себя вести? Стрелки, базарить там, район, банда… Типа как ниггеры в фильмах, как гангстеры, типа Тупак (2Pac – Тупак Шакур, это известный американский рэпер, его убили в тысяча девятьсот девяносто шестом году) и все такое…» Хер его знает, чего они про рэп завели, в шмотках рэперских только я был, может эта шалава наговорила им чего. Меня задело: «При чем тут рэп, а? Рэп – это музыка, а здесь мы из-за друга. И рэп не трогайте, и Тупака не трогайте (хоть 2Pac мне побоку, он с западного побережья, мне не нравился), и за «ниггера» вам в Куинсе (Куинс – это район в Нью-Йорке, одно из мест, где зарождался гангста-рэп) сразу мозги вынесут. Хип-хоп – это то, во что мы верим, это наша жизнь. По какой теме приехали – по той и пиздите, а рэп здесь не причем. И вообще в этом районе патлатых стригут, а гопникам зубы выносят без предупреждения. Просто бля вы не знаете, о чем говорите! Хип-хоп – моя религия!» Один из них, остальным: «Не, правда, это не причем, это музыка, тут да, это так…»

Серега договорился с амбалом, получается у нас перемирие, стоим ждем пока Слава с Колхозником разберутся. Они сразу просто говорили, потом Слава полез на рожон, началась драка, в ней описывать нечего, потому что Слава просто конкретно получил пиздюлей, сел на корточки, голову свесил, кровь течет из носа и губа разбита (а чего другого ожидать, пьянющий такой). Колхозник в запале начал к нам кидаться, кричать, типа: «Кто еще хочет, кто еще тут смелый». Мы дали понять, что вопрос решен, претензий не имеем (хотя очень свербело ему врезать как следует, сука). Ну и тогда они сели в машины с понтовым видом победителей, развернулись и стали отъезжать, при этом сигналя в клаксон. Обида и злость, конечно, взяли не на шутку, но ничего не поделаешь, силы были не равны.

И тут Пень, как обычно, откалывает номер, сказочный долбоеб, блять. Взял булыжник и с криком: «Петухи ебаные!» – кинул его им вслед. И попал же бляха, в бумер попал – заднее стекло треснуло. Пиздец! Бумер тормозит, потом резко разворачивается и мчится в нашу сторону, жигули тоже. Мы убегаем что есть мочи, жмем на пяту. Но вот Слава вообще бежать не может – морда разбита и пьяный, и не кинешь его – убьют. Успели отбежать только за школу, до поликлиники и они нас настигли. Начался замес. Хоть какой-то отпор по сути можем дать только мы с Серегой, остальных просто избивают. Одного я круто уложил прямым в голову и потом по ноге, подлетел второй, с битой, ему в подмогу, битой я получил по ребрам, но успел наотмашь ребром ладони попасть ему в шею, в кадык – захрипел, закашлял, и сука третий подоспел – засадил между лопаток по спине битой так, что хруст пошел и в глазах потемнело, я упал на колени – все, хана, будут добивать, обхватил голову руками, согнулся – бьют ногами, считаю удары, раз, два, три, четыре, пять, шесть… В общем нормально нас поколотили, у меня только синяки и спина болит, Серега успел уделать одного, но и ему досталось – рассечена бровь, может есть сотрясение, мутило потом, Пень тоже получил, кроме того его еще и подстрелили из пневматики (все-таки это пневмат был) в бок, под ребрами, синяк огромный, черный аж. Славу почти не били, ему и так хватило, а вот другу его, вообще попало, весь синий, лицо опухло, челюсть набок – вывихнута, рот закрыть не может. Короче кровище, боль, Пень плачет, Слава лежит, Серега вправляет челюсть этому, он орет. Сука бойцы бля!

На следующий день родичи Пня приходили ко мне разбираться откуда у него это все, мы соврали, что какие-то отморозки напали на нас просто так. Серегу положили в больницу, у него и правда сотрясение, наутро рвало как кота. Со Славой и другом его мы больше не тусили, ну их нафиг, лохи бля, это еще хорошо, что колхозаны эти не пришли с ножами или огнестрелом, так бы и положили нас там. Потом, конечно, хотели найти их, в принципе это не сложно, пошли к браткам, рассказали, но те не захотели помогать, потому что западло им по такой теме («из-за пизды») впрягаться, тем более стрелка была – была, вопрос решили – решили, а то, что нам наваляли, так это типа наши проблемы, значит, они сильнее были.

Вообще драк, конечно, хватало, и может быть более страшных и опасных, но эта почему-то больше запомнилась.

Конец ознакомительного фрагмента.