Только князь подхватил горящую тряпицу, похлопал ее между рук своих и погасил пламя. Я перепугалась больше всех остальных, от того что так отчетливо показала свои чувства.

Князь после этого оттер пальцы салфеткой, забрал всю тарелку с хлебом из моих рук и поставил на стол.

– Спасибо, – тихо сказала Игорю и посмотрела на него, встретилась с ним взглядом, и огнем вспыхнули косы.

– Веселинушка, может, успокоишься, водички попьешь? – ласково спросила бабушка, передавая мне кувшин, который стол рядом с ней.

– Водички бы, – проговорила пересохшим горлом, и на меня пролился дождь.

– Ты только не волнуйся, – поднялся Матвейка и положил мне руки на плечи, – Еще не хватало землетрясение устроить и терем разрушить.

Сам же веселился от души.

– Вот еще! – гордо вскинула носик и, резко поведя плечами, сбросила его руки.

Парня ветром сдуло.

– Не улеглась сила, – задумчиво произнесла мама.

– И долго она укладываться будет? – спокойно спросил князь, отряхивая капли воды с одежды.

– Так это у кого как. В нашем роду всегда долго. Моя сила два года приживалась, у Забавушки полтора, но она активно стала в ведьмином круге тогда работать. Людям помогать и ратникам, целительствовала долго, вот сила быстрей и привыкла к ней. – спокойно рассказала бабушка то, что мы в нашей семье все знали.

– Получается, что чем чаще Веселина силой будет пользоваться, тем быстрей примет ее? – сделал вывод Игорь.

– Получается, так, – вздохнула бабушка. Она-то знала, что я решилась идти на Чернобога.

– Ярослав Владимирович, отпустите Веселину на борьбу с Чернобогом, – попросил Игорь, встав со стула и отвесив низкий поклон отцу.

– Веселинку? Да она даже мечом махать толком не умеет! – тут же встрял ушибленный Матвей.

– Она мне как ведьма поможет, – так же серьезно сказал Игорь.

– Расскажи, князь, что случилось в миру, – посуровел отец.

Князь рассказывал о беде, случившейся над миром. Фразы были сухие, без витиеватых изысков, но говорил он очень складно, доходчиво, и показал всю суть проблемы.

Чернобог стал людей губить и земли их себе забирать. Потом заключил договор с учеными ведьмами, и те стали землю портить. Леса стали заброшенными, непроходимыми. Колодцы стали с тухлой водой, крестьяне, что не умерли, покидают свои деревни. Перестали сажать и убирать урожай. Хлеба в княжестве не хватает, голодно совсем. Князь поначалу просто вешал ведьм, считая, что так избавится от заразы, рассаженной ими, но лучше не стало. Ведьмы запечатали ведьмины круги, и люди стали болеть, потому что Светлобог не может прийти к страждущим и помочь силой света своего.

Тогда князь собрал дружину, набрал из крестьян всех желающих, обучил, насколько смог, и отправился к Чернобогу в бой. Тот вышел на ратное поле и пошел навстречу Игорю, вот тогда князь первый раз в сказку попал, да сразу же на ратные бои. Ведь он думал, что перед ним ратники Чернобога – не дождались сигнала к началу битвы и накинулись на его дружину.

– Ты прости, Ярослав Владимирович, что напал на твоих дружинников. – закончил свой рассказ Игорь.

Я во все глаза смотрела на князя. Всё мне в нем нравилось: и как говорит, и как стоит перед братьями, как отцу прямо в глаза смотрит, как душой болеет за княжество свое, за простой люд, за землю печалится.

Братья и отец слушали молча, не перебивали, лица были суровые. Мама с тревогой смотрела то на меня, то на князя. Бабушка с печалью подперла кулачком щеку и вздыхала при рассказе о новых бесчинствам, что творятся в миру.

– Совсем Чернобог не думает, что делает. Неужто надеется, что Светлобог ничего не узнает? – после паузы сказал отец.

– Отец, дозволь нам с князем на Чернобога пойти, опять же, Веселинку, если что, прикроем и присмотрим, – сказал Святополк.

Матвейка поймал мой взгляд и подмигнул за спиной князя. Отец долго молчал.

– Добро, идете все вместе, Веселинку берете с собой. Оберегать и слушаться во всем, сила ей дадена, а потому ей лучше знать и ведать. – решил отец. – Сам я к Светлобогу пойду, расскажу о делах Чернобога.

Разговор пошел так, что мое участие не обсуждалось, это подразумевалось как-то само собой. Князь сел обратно за стол. Общий разговор отвлек меня от Игоря, и я смогла спокойно перекусить. На князя снова засмотрелась, как за столом себя ведет, как кушает, благородство чувствовалось в каждом его жесте.