Она влилась во все увеличивавшийся поток людей, стремившихся к Храму. Они шли к площади. Женщины плакали, дети шли тихие и испуганные, а лица мужчин были мрачны Впервые она увидела на площади войска. Это были не черные, а наемники, они стояли на ступенях, и всем приходилось проходить в Храм между двумя их рядами. Лидана шла, стараясь не поднимать головы, пряча лицо под крыльями плата. Толпа была невероятно пестрой. Монахи различных Орденов – в серых рясах ученые, наверняка сорвавшиеся со своих мест за столами в скрипториях, пришли отдать последний долг; в красных, желтых, коричневых, которые, кроме помощи беднякам, еще были хранителями Ее прославленного сада и приюта для раненых и больных животных.

Вынесли погребальную ширму. Сквозь ее редкое переплетение Лидана видела гроб, стоявший на возвышении у подножия алтаря, свечи в ногах и в головах и надо всем – алое Сердце, которое сейчас казалось живым. С одной стороны, в ногах стояла первосвященница Верит, словно часовой на посту. Ее лицо было как обычно бесстрастным, но глаза опухли, как будто она только что плакала.

Сестры и братья стояли за их ширмами, оттуда доносилось мелодичное пение. Это была не песнь печали, а песнь восторга, поскольку одна из них предавала себя в руки Великой Матери, дабы познать несказанный мир и покой. Песнь захватила Лидану... Нет. Она не верит в то, что Адель на самом деле умерла, хотя и слышит слова этого восторженного священного гимна.

Она прошла мимо ширмы. Гроб стоял открытым, и в нем лежало тело. Она должна знать!

Одна из монахинь преградила ей путь, посчитав ее действия нечестивым вторжением, но Верит подняла голову, и их глаза встретились.

– Преподобная мать любила эту сестру, – сказала она, – пусть подойдет и простится.

Монахиня отошла в сторону, а остальные чуть подались назад, чтобы пропустить ее, раз так велела Верит. Лидана встала перед гробом, чтобы взглянуть на Адель. Адель? Ее лицо, спокойное и мирное, как у тех, кто отошел во благости Сердца. Но это... У Лиданы запрыгало сердце.

Она поняла. Кукла! Адель решила окончательно скрыться. Но это значит, что ей что-то угрожало, и потому ей пришлось совершить это почти святотатство. Наверное, опасность была очень большой.

Знает ли Верит, что Тьма быстро поглощает Мерину? Матильда пала на колени близ гроба, склонила голову, стиснув в руках четки, привязанные к веревке, которой была подпоясана ее ряса.

– Дщерь моя...

Нет, это сказало не то, что лежало в гробу. Но теперь ее переполняли те любовь и вера, что всегда исходили от ее матери. Она не знала, насколько велик Дар Адели, как и всех тех, кто жил в монастыре. Возможно, мысленная речь была среди тех способностей, что открывались в зрелые годы.

– Гляди! – это прозвучало как приказ. Лидана испуганно подняла голову, посмотрела на стоявшего рядом на коленях монаха в сером, на пожилого в коричневом балахоне справа. Они по-прежнему горячо молились, закрыв глаза.

– Гляди же! – снова прозвучал приказ. Лидане пришлось держать голову очень прямо, чтобы крылья плата не закрывали обзора.

Сердце горело все ярче, словно внутри его сейчас билась не только жизнь, но само пламя. Алое сияние заструилось от Сердца, охватывая все вокруг себя. Когда прозвучала последняя нота отходной молитвы, Лидане показалось, что Сердце трепещет.

Затем с него закапало нечто – красное, как кровь. Рубины, столько лет державшиеся в его оправе, выпадали наземь. Они падали на алтарь, а один, отскочив, упал прямо в ладонь королевы. Она тихо вскрикнула, поскольку он был горячим, словно уголь из жаровни.

– Сердце кровоточит.., великое горе... – крикнул кто-то, и вопль подхватили в толпе. – Чудо! Благословенны глаза, что узрели чудо!

Лидана прижала к груди сжатый кулак. Камень все еще был горячим – и вдруг рубин из ее королевского кольца ответил. В них обоих горела живая искра огня!

Стоявшие вокруг бросились подбирать рубины и складывать их на алтарь. Дождь драгоценных камней прекратился. Но Лидана не отдала того, что упал ей в руку. Она не знала, что именно держит, понимала только то, что это – средоточие силы и что он может послужить оружием в том деле, которое она собиралась совершить.

Теперь с другой стороны ширмы слышались возгласы, но что там кричали, здесь за ширмой было непонятно. Ширма дрожала, будто на нее давили. По знаку Верит все, кто стоял перед ней, встали и вышли к взволнованной пастве. То тут, то там слышалось – «чудо».

Лидана оставалась на месте. Затем к ней подошла Верит и быстро прошептала:

– Ваше величество, времени мало. То, что здесь произошло – не наших рук дело, это знак Богини. Преподобная жива, как вы сами знаете. – «Наверняка и она умеет читать мысли», – подумала Лидана. – Однако было необходимо, чтобы тот, кто угрожает нам даже сильнее, чем император, думал, что она мертва.

Он? Она имеет в виду Аполона?

– Он вдруг начал интересоваться людьми крови Тигра, словно бы кто-то подсказал ему, что среди обладающих силой ему надлежит сильнее всего опасаться вас. Известно, что он усердно разыскивает принцессу. И вас. Будьте осторожны.