– А что так?
– искренне удивился Кирилл.
– Хорошая машина.

– Я хочу новую. И не настолько дешевую. Миллиона за два, думаю. Например 'Туарега'.

– Ха, Грин!
– рассмеялся напарник.
– Ты где такие цены видел? Твой 'Туарег' сейчас где-то три с половиной стоит. Не меньше.

– Ну, три с половиной, так три с половиной, - не особо расстроившись, пожал я плечами. Лишь слегка удивился, насколько выросла цена за пять лет. Чуть ли не в два раза.

– А, ну да. Я и забыл, - непонятно сказал Кир, чуть прищурившись.

– Про что?

– Что ты мажор и цену деньгам не знаешь, - с неожиданной злостью высказался напарник.

– А что тебе не нравится?
– чувствуя, что и сам начинаю закипать, спросил я.
– Я эти деньги не украл, а заработал. За пять лет накапало.

– Ага, и отец твой тоже весь из себя честный, да? Как же, генерал целый. Хоть и в прошлом.

– Это у тебя что, классовая ненависть играет?
– откинувшись на спинку стула, хмыкнул я. Как ни странно, но после слов Кира об отце, злость испарилась.

– А даже если и так? Я именно из-за таких, как он из армии ушел. Так как понял, что во всех военных конфликтах мы проливаем кровь не за свою страну, а за толстосумов, которым это выгодно. Которые эту самую страну растаскивают по кусочку. Хапают столько, что на несколько жизней хватит и уже не могут остановиться. А детишки их, такие же моральные уроды, творят, что хотят, не боясь ничего. Ведь они не простые люди, а небожители. Стрелял бы!

– Так и стрелял бы, - предложил я спокойно.
– Оружие у тебя есть. Подготовка тоже. Ты, кстати, где служил?

– В армейской разведке, - немного растерянный моими словами, признался Кирилл.

– Во-от!
– утвердительно ткнул я пальцем в его сторону.
– Значит, убивать умеешь. Наверно, и несчастный случай подстроить сможешь. Да так, что никто не подкопается. Так чего же не делаешь? Организовал бы подпольную организацию народных мстителей, да и отстреливал бы виновных. Вон, в девяностые многие мечтали о таких мстителях. Даже целое направление в литературе было. Почитал бы, взял интересные идеи на заметку. Что мешает?

Над столом повисло молчание. Я с невозмутимым видом доедал шашлык, а Кирилл, видимо, обдумывал мои слова. Но, впрочем, недолго. Внезапно он улыбнулся и сказал:

– А мы сработаемся!

– Что, уже придумал план по моему устранению?
– хмыкнул я.

– Ой, да что там придумывать, - махнул напарник рукой.
– Как два пальца об асфальт. Вот хоть этой вилкой.

– Ну, ну!

– Ты лучше расскажи, откуда про литературу девяностых знаешь?
– неожиданно сменил тему Кир.

– Тут никакой загадки нет, в детстве любил читать. А у отца в библиотеке таких боевиков много было. Ты, кстати, на него наговариваешь. Родитель человек конечно непростой, но, служа в армии, он был честен настолько, насколько это вообще возможно, и военные объекты налево не толкал. Наоборот, когда бардак в стране начался, и каждый старался урвать себе побольше, отец даже пытался этому препятствовать. Недолго, правда. Его, боевого офицера, который дослужился до генерала в возрасте еще до полтинника, выпнули из армии без пенсии. Думали - зажрался генерал, делиться не хочет. А он действительно честным был. Мечтал их всех пострелять, прям как ты. Вроде как даже запил, мне дядя Сережа рассказывал.

– Неожиданно, - задумчиво произнес Кирилл.
– Каюсь, был неправ.

– Ну, в чем-то ты все же прав. Я вот тем еще уродом был раньше. Но сейчас себе на хорошую машину сам заработал.

– Верю, - сказал напарник и протянул над столом руку для рукопожатия.
– Мир?

– Мир, - пожал я руку и спросил, кивнув на угловой столик: - А это кто?

Кирилл проследил за моим взглядом и нахмурился. Там сидел полный кавказец, в накинутом поверх одежды белом фартуке и с отчаянием на лице объяснял что-то двум мужчинам откровенно бандитской внешности. Что именно пытался объяснить кавказец, нам не было слышно из-за расстояния и игравшей музыки, но эмоции порой красноречивее любых слов.

– Я сейчас, - сообщил мне напарник, поднимаясь. Он быстрым шагом пересек зал забегаловки и, не спрашивая разрешения, уселся рядом с кавказцем и напялил на лицо ту самую идиотско-жизнерадостную улыбку, которую использовал при знакомстве со мной.

Что именно Кирилл сказал бандитам, как я мысленно окрестил мужиков, слышно так же не было. Но судя по напрягшимся фигурам, сказанное им не понравилось. Один из них, коротко стриженый здоровяк в черной кожаной куртке, залез рукой во внутренний карман. Я, ожидая худшего, повторил его жест и положил ладонь на рукоять пистолета. Но ничего страшного не произошло. В руке здоровяка вместо оружия появилось бордовое удостоверение, которое он и предъявил моему напарнику, махнув головой в сторону. Типа - проваливай.