Приятель Любы надавил на дверь, и та отворилась. Они вошли в квартиру и увидели, что Ольга лежит в зале на полу в луже крови и стонет. Самуйлик сидел на кухне, курил и был совершенно спокоен. Вошедшие стали говорить: "Коля, что ты наделал?" В ответ Коля равнодушно произнес: "Ну и что? Она это заслужила".

Напарник соседки побежал за фельдшером, а Самуйлик со словами: "Пора сматываться!" – оделся и ушел. На суде он рассказал о том, что якобы Ольга первая ударила его рукояткой ножа в лоб. И тогда, мол, он, выхватив оружие, стал наносить ей удары лезвием в грудь и спину. Женщина из прихожей переползла в зал и умоляла об одном: "Не убивай, оставь меня жить!". Но он продолжал наносить удары… Через шесть дней Ольга скончалась в больнице.

Где ты была?

Пламя ревности полыхнуло в груди и у сельского жителя Сифонова. Дело в том, что Сифонов был страшно раздосадован отсутствием своей сожительницы Костроминой – она пропадала невесть где всю вторую половину дня!

Приняв на грудь для куражу, сожитель приступил к допросу вернувшейся (на свою беду) подруги. Он в резкой форме потребовал сообщить: куда Костромина уходила и где все это время провела? Но подруга не сочла нужным отвечать на его злобные вопросы.

Сифонов – не какой-нибудь дикарь и варвар. Он даже в пьяном виде за нож хвататься не стал. Все-таки перед ним – женщина, подруга жизни! Сифонов поступил с упрямицей более "цивилизованным" способом: он взял да и облил ее с ног до головы… бензином!

А потом со спичками в руках продолжил допрос: где ты была? Поскольку и в таком опасном для ее жизни состоянии Костромина отказывалась отвечать на вопросы…

Нет, Сифонов спичек не зажигал и на сожительницу их не бросал! По крайней мере, так утверждает он на суде. Одежда на сожительнице загорелась… нечаянно! В момент загорания, уважаемые судьи, Сифонов отчаянно пытался затушить огонь. Сбив пламя, подсудимый принял все необходимые меры по доставке пострадавшей в больницу.

Как видите, уважаемые служители Фемиды, если и имелся умысел на убийство сожительницы, то лишь… косвенный!

А у бедняжки врачи констатировали термический ожог 85 процентов (!) тела 4 – 5 степени, не говоря о прочих тяжких последствиях. На следующий день пострадавшая умерла, став очередной жертвой "пламенной" страсти.

«Грушенька" мужественно выдернула нож из раны в собственной груди

В ОДНОЙ неблагополучной семье в Нижнем Ломове сложилась ситуация, очень похожая на запечатленную в бессмертном романе Достоевского. Конфликт отца и сына из-за любимой женщины и в наши дни едва не завершился кровавой трагедией.

Нижнеломовский Федор Павлович, безработный, одинокий, инвалид второй группы, привел в свой дом женщину значительно моложе себя. Современная Грушенька, подражая героине романа, отдала свое сердце двадцатилетнему сыну хозяина дома и вскоре поселилась в комнате Дмитрия.

Федор Павлович быстро смирился с таким перераспределением ролей, поскольку главное содержание его жизни, как и молодой четы, составляла водочка. Так они втроем мирно жили-пили. До поры, разумеется, до времени. Однажды вечером члены своеобразного треугольника, употребив энное количество спиртного, разошлись по своим комнатам и крепко уснули.

Но хозяин дома проснулся рано и направился в комнату молодых. Он разбудил "Грушеньку" и пригласил ее в свою комнату. Сделаем вид, будто не понимаем, для чего он ее позвал. "Грушенька" на ласковое предложение ответила резким отказом и даже употребила при этом нецензурное слово, оскорбляющее мужское достоинство Федора Павловича.

Задетый за живое, хозяин дома схватил нож и воткнул его в грудь грубиянки. Но недаром врачи предупреждают о вреде злоупотребления спиртным: ослабленная алкоголизмом рука Федора Павловича дрогнула. И, к счастью "Грушеньки", рана оказалась несерьезной. Она сама выдернула у себя из груди нож, бросила его на пол. Разбудила Дмитрия Федоровича и попросила его вызвать "скорую помощь". Насилу очнувшийся сынок пришел в ужас от того, что натворил соперник-папаша, выставил его из комнаты и бросился вызывать неотложку.

А Федор Павлович, пусть и изгнанный с позором из комнаты молодых, вернулся туда и всеми силами старался помочь раненой до приезда врачей. Нижнеломовский районный суд, невзирая на искреннее раскаяние отца семейства и заступничество молодых, вынес приговор: шесть лет лишения свободы в колонии строгого режима с принудительным лечением от алкоголизма.

И лишь коллегия областного суда, квалифицировав действия подсудимого по наступившим последствиям (а здоровью "Грушеньки", как мы знаем, был нанесен незначительный ущерб), сочла возможным назначить наказание без лишения свободы.