Ответ на кое-какие из своих мысленных вопросов я получила случайно, благодаря встрече с разношерстной компанией – бродячим театром, державшим путь в сторону того же городка, что и мы. Мы наткнулись на этих вечных странников, когда закат расчертил землю багрянцем и черными тенями. Заняв славное место около небольшого озерца в низине, веселые оборванцы готовились к ночлегу.

– Эгей! – пьяно крикнул кто-то, завидев нас, бредущих по дороге. – Ночь на носу! Ежели вы добрые люди – подходите к нашему костру, да расскажите что-то новенькое – тут уж все друг друга знают, как облупленные, скукотища!..

Я уже отвыкла от веселых дорожных знакомств и испуганно замерла, но Хорвек подтолкнул меня в спину, тихо сказав:

– Эта компания ничем не хуже любой другой, почему бы и нет?

Отпив немного дешевого вина, которым нас щедро угостили, я расхрабрилась, и вскоре с жаром рассказывала о несчастьях, которые нас постигли – разумеется, умалчивая при этом, что выпутывались из беды мы при помощи колдовства. Выходило, что от разбойников нас спас случайный пожар, от лесного зверья – милость богов, от голодной смерти – охотничьи умения. Хорвек, менее склонный к пустопорожней болтовне, помалкивал, иногда подверждая мои слова кивком головы или парой-тройкой тихих замечаний – столь же лживых, как и мои басни. Актерам, видимо, история наших злоключений показалась понятной и близкой, и главный из них, Шутник Гри, радушно предложил нам идти к городу вместе.

Я, раскрасневшись от вина и жара костра, с любопытством рассматривала их скудный обоз: расхлябанная повозка, разукрашенная выцветшими флажками, пара старых мулов да тощая коза, ловко подворовывашая объедки. Наверняка, то была ученая животина, умеющая ходить на задних ногах – мне доводилось видеть таких на ярмарках. Людей при этом бедном скарбе я насчитала то ли шестерых, то ли семерых – две женщины средних лет, одну из которых одолевал сильный кашель весьма дурного свойства, и несколько мужчин, сменявших друг друга у костра. Иногда из повозки вылядывали чумазые детишки, с интересом рассматривавшие Хорвека. Любопытство их было щедро вознаграждено: бывший демон показал им пару магических фокусов – заставил истлеть в пепел кусок бечевки, а затем хлопнул в ладоши и в воздухе вспыхнуло несколько крошечных искрящихся огоньков, впрочем, тут же погасших.

– Это же не колдовство? – с подозрением спросила одна из женщин.

Хорвек с улыбкой заверил ее, что использует исключительно ловкость рук, и к полному восторгу детишек заставил обгоревшее полено из костра повертеться вокруг своей оси.

– Эй, да ты, малый, можешь зарабатывать немалые деньги своими фокусами! – воскликнул восхищенный Гри.

– Плохая затея, - не согласилась с ним та самая женщина, что спрашивала о колдовстве. – В наших краях еще помнят историю с королевой-ведьмой, и от всего, что похоже на магию, здесь лучше держаться подальше. Не в обиду вам, сударь, сказано, но лучше бы вам обучиться ремеслу жонглера.

Хорвек со всей серьезностью обещал поразмыслить над ее словами, и, мало-помалу, все, хмельные и уставшие, разошлись спать, отыскав уголок потише и поуютнее.

Ранним утром бродяги снялись с места, и мы последовали их примеру. Городок, куда мы направлялись, по словам наших новых спутников именовался Борго. Мне это название ни о чем не говорило, но Хорвек удовлетворенно кивнул и сказал, что мы движемся в верном направлении. Еще до обеденной поры мы прошли через городские ворота, и Веселый Гри, остановив свою колымагу на площади, принялся зазывать горожан.

– Лучшие представления! – кричал он. – Что пожелаете – то и покажем! История о мельнике и бесе! Сказка про разумного свинопаса! Комедии о святых отцах и их чрезмерно верных прихожанках! Прикажете детишкам зажмуриться и заткнуть уши – сыграем перед вами сцены из «Монастырских проказ»… Есть и посерьезнее вещицы – «Три короля на один трон» - столько покойников за раз вы и на местном кладбище не повидаете, все герои только и делают, что мрут! Для тех, кто истосковался по делам сердечным, есть «Альдо и Альдина», три смены платьев у героини – что еще надо для услады глаз? А может быть, вам по сердцу истории помрачнее? Так у нас про запас есть «Белая ведьма» - лучше ничего не придумать!..

Остальные торопливо возводили подобие сцены – дырявый замызганный занавес, дополенный таким же потрепанным фоном, - и натягивали костюмы. Что бы не выбрали сегодня боргийцы из перечня Веселого Гри, наряды у бедных актеров были одни и те же, разве что бесам полагались рога и хвосты, а королям – деревянные короны.

– «Белую ведьму»! – закричал кто-то из небольшой толпы ротозеев, собравшихся на площади, и прочий народ одобрительно загудел.

– Останемся? – с надеждой спросила я у Хорвека: мне всегда были по сердцу бесхитростные площадные представления.

– Если ты хочешь, - отчужденно ответил он, и в голосе его мне послышалась покорность, которая овладевает людьми, понявшими, что от судьбы не убежишь. Вовсе не убогий бродячий театр он видел перед собой - но что-то свое, тайное.

Обрадованные нежданным развлечением, горожане в мановение ока стащили на площадь всякую рухлядь, пригодную для того, чтобы устроить из нее лавки и сиденья. Кто-то сидел на старой бочке, кто-то – на перевернутой корзине, ну а нам достался парапет полуразрушенного старого фонтана.