В гостиной мой не гость опустился на диван и застыл, глядя на меня.

– Что еще?! – окрысилась я, поставив на столик перед ним пузырек с перекисью и вату.

– Жду, когда обработаешь, – кивнул он на неглубокий порез на груди.

– Я?!

– Прояви милосердие, девушка, – вздохнул он. – С ног валюсь от усталости, и глаза еле держатся открытыми. А еще есть хочу, как вепрь-мутант.

Стараясь не вникать в смысл этой тирады, я смочила ватный тампон в антисептике и приблизилась к мужчине, бегло осмотрев раны. Ничего серьезного – обычные царапины, разве что глубокие некоторые. А вот тело его показалось мне очень горячим, в кипятке он что ли мылся?

– Повышенная температура – реакция на усталость и стресс, – спокойно пояснил он.

– Вы читаете мои мысли? – возмутилась я.

– А чего их читать, если у тебя по лицу все видно, – вымученно улыбнулся он, и во мне шевельнулось что-то похожее на сочувствие. Вот теперь и я видела, как сильно он вымотан. Даже интересно стало, как давно он не спит. Но конечно же, вслух я этого не спросила.

– Готово! – встала я и убрала медикаменты.

– Сейчас мне нужно поесть и поспать, девушка.

Так странно… Взбесил меня не сам смысл фразы, а его обращение.

– Чего ты заладил – девушка, девушка?!. У меня, между прочим, имя есть! Или вообще можешь никак меня не называть, так даже лучше будет!

Его реакция меня удивила.

– Имя, говоришь? А знаешь ли ты, что уже несешь за меня ответственность, потому как спасла меня. Узнав твое имя, я завладею частичкой твоей души. Очень маленькой, но она будет принадлежать мне. И я готов пойти на то, чтобы обменяться с тобой фрагментами душ…

– Что за чушь ты несешь! – все-таки я не выдержала и скатилась к откровенной грубости. Но его бредни не укладывались у меня в голове. Запоздало мелькнула мысль, что он, возможно, сбежал из психушки. Но теперь, когда он сидел на моем диване и толкал длинные речи про души, стоило ли об этом беспокоиться. Разве что, я снова вспомнила про телефон и прикинула, смогу ли незаметно выскользнуть из комнаты и добраться до него.

– Василий! – торжественно произнес он и даже встал с дивана, отчего полотенце едва не слетело с его бедер, не успей он вовремя перехватить его. Руку Василий прижал к сердцу, а потом протянул ее мне, ладонью вверх. – Вручаю тебе с именем частицу своей души! – показалось мне, или в районе сердца действительно что-то мимолетно кольнуло? Вот же запудрил мозг, засранец! – Как твое имя, девушка?

От очередного его «девушка» меня аж затрясло, и я сначала выпалила: «Ксения», а потом уж подумала.

– Твоя душа в надежном месте, – вновь прижал он руку к сердцу. – Как зовут тебя родители?

Он выглядел таким серьезным, что и я невольно прониклась моментом. Не иначе, он обладал способностями к гипнозу, ну или просто подавлял меня своей мощью, нависая надо мной как каменная глыба.

– Мама с папой зовут меня Ксюня. Друзья Ксюха, Ксю. Просто близкие знакомые Ксения или Ксюша, – как на духу, выложила я.

– Я буду звать тебя Ксюша, – кивнул он и снова опустился на диван. – Это звучит ласково. И мне так больше всего нравится, – растянул он губы в улыбке, и от его глаз, которые казались мне черными омутами, разбежались лучики морщинок, подсвечивая их изнутри. Удивительное зрелище, должна я сказать. На мгновение лицо его преобразилось, став очень симпатичным и добрым. Но почти сразу же улыбка погасла, и он стал самим собой – суровым гигантом.

– Как скажешь, – кивнула я. А потом даже неожиданно для себя предложила: – Пойдем на кухню, что ли… Покормлю тебя.

А чем я его кормить собралась? В холодильнике завалялся кусочек сыра и яйца. Придется сделать яичницу. Я хлопотала у плиты, стараясь не думать о мужчине, что сидел за столом и молча наблюдал за мной.

– Готово! – поставила я перед ним тарелку с глазуньей из пяти яиц и бутерброды с сыром. – Чем богаты… – развела руками, недоумевая, с чего это мне стыдно и хочется оправдаться за пустой холодильник.

Себе я налила кофе и заняла стул напротив не гостя. Так по-дурацки я еще никогда себя не чувствовала. Смотрела на полуголого, совершенно постороннего качка и боролась со стыдом в душе, что мечтаю его выгнать поскорее из своего дома. К тому же, предложила его накормить – совершенно добровольно заметьте. При этом мне не хотелось знать, ни кто он, ни почему или от кого прячется. Идиотизм, да и только! Не иначе, как я рехнулась на почве дневного перегрева.

– Спасибо за сытный обед! – отодвинул от себя пустую тарелку Василий и сыто откинулся на спинку стула. – Хоть яйца и от инкубаторских кур, но приготовила ты их знатно, – облизал он губы.

Я ничего не ответила, ожидая, что вот сейчас он точно встанет, поблагодарит за гостеприимство, натянет на себя шмотки и сгинет из моей квартиры, а заодно и жизни. Но ничего подобного не произошло, и мечтам моим было суждено разбиться о скалы суровой реальности.

– Мне бы поспать, Ксюш, – проникновенно посмотрел он на меня своими черными омутами, и снова я себя удивила, ответив: