Дверь открылась. Я замерла, пойманная на месте преступления, и вылезла из-под кровати, чихнув. Аюль, которая несла в руках вазу с водой и цветами, споткнулась. Цветы выпали, вода вылилась. Вошедший следом ян Арс усмехнулся, оглядев груду постельного белья, в центре которого сидела я.

— Неужели моя невеста решила раньше времени исполнить супружеский долг? — протянул он. — Или так соскучились по этой постели? Так для этого есть более позднее время суток.

— Не обольщайтесь, ян Арс, я просто тут кое-что обронила. Вы не видели? — спросила я и внимательно посмотрела на мужчину. На его лице не дрогнул ни один мускул.

— Нет, — невинно ответил он. — Может, вы объясните, что это, и я спрошу у горничных.

— О, не стоит, — отрицательно качнула я головой, не зная, верить ему или нет. — Наверное, оставила это не здесь. Пойду поищу у себя в покоях.

— Как вам будет угодно. Если что — обращайтесь.

— Как любезно с вашей стороны, — пробурчала я и направилась на выход.

Когда выходила из комнаты, оглянулась на бутылку виски. Взять или нет? Все же решив, что мне она нужнее, я вернулась и с самым независимым видом взяла бутылку под изумленным взглядом Арса и бегом направилась к выходу. В коридоре я остановилась и подумала, как легко веду беседы в таком ключе, словно с рождения жила в этом мире. Кхм, странно. Вроде всегда была современной девушкой.

В комнате меня ждала Аюль. Отпустив её, я повертела в руках карты. Может, все дело в них? Они какие-то волшебные и зачарованные? Ладно, позже разберемся. Спрятав карты под постельное белье, я подумала и положила туда же и бутылку виски. День обещает быть трудным, но зато вечером я смогу расслабиться, если меня не отправят обратно в мой мир. В конце концов, ян Арс должен это сделать, как только я наберусь смелости для разговора с ним. Для него это выгодно.

Желудок заурчал, словно я сутки ничем его не кормила. Пожалуй, стоит спуститься к завтраку. Я вышла из комнаты и спустилась вниз. Огромный холл был застелен темно-зеленым ковром, располосованным по кругу красными нитями. У стен стояли высокие тумбы, на которых располагались бюсты и вазы, а куполообразный потолок имел в центре над люстрой и у стен витиеватую лепнину. Я едва ли не с открытым ртом ходила по кругу, убеждаясь в своем «попаданстве».

— На завтрак, юная яна, вы не собираетесь? — раздался голос позади меня, и я вздрогнула, обернувшись к жениху. — А еще говорите, что из благородной семьи. В вас благородства ни на рэху [3] .

Последнее было определенно оскорблением, но я соотнесла эти слова со своим двойником, а не с собой. В конце концов, в мире, откуда я родом, давно пережили сословный строй общества, а посему принимать такое за оскорбление я отказываюсь. Если архитектура красива — я не вижу ничего предосудительного в восторге.

— Как и в вас, ян, — ответила я, пожав плечами. — По-моему, благородство живет внутри, а не определяется рождением. В том, что вы указываете другим место, по-вашему мнению, соответствующее, нет ни капли благородства.

— Смеешь мне перечить? — изумился он, сощурившись.

— А это запрещено законом? — округлив глаза, спросила я и наигранно прикрыла рот ладонью. — О богиня милостивая, приношу свои глубочайшие извинения! Но, к несчастью, незнание законов не избавляет от ответственности. Так какое наказание вы мне придумаете?

— Еще и ерничаешь, — констатировал он, усмехнувшись. — О твоем поведении мы поговорим позже.

— С нетерпением жду нашего разговора, — пропела я.

Когда он развернулся и направился через арку в столовую, я погрозила ему вслед пальцем, словно передразнивая. Настроение немного улучшилось. Глядишь, к вечеру и домой попаду. Если повезет, то еще и с потусторонней бутылкой виски.

Когда я входил в комнату после разговора с матерью, никак не ожидал застать свою невесту. Какое необычное слово, режущее слух. Такое необычное, как и моя невеста. Она сидела в ворохе постельного белья и паниковала. Неужели ищет свой документ? Знать бы, что он означает.

Как и ожидалось, раскрывать все свои карты она не хочет. Как только она вышла из комнаты, я достал таинственный документ и покрутил его в руках. Переливчатая бумага с магоснимком явно была с наложенными на неё чарами, но я даже представить не мог, каких они свойств. Сегодня же нужно пойти к архивариусу и Лумлену. Они должны пролить свет на эту историю.

И все же… почему мне показалось, что эта девушка так сильно изменилась после прошедших двух дней нашего знакомства?

Было непривычно, что за мной ухаживает не мама, а слуги. Только в такие моменты понимаешь, как ты обязана родительнице за всю заботу и участие. Избалованная по жизни чужим вниманием, я лишь с легким интересом следила за их работой, но без стеснения. Стол уже был сервирован, и нам подали тосты с джемом и кашу, по вкусу напоминающую манку.