— Иду, Леночка, иду. Но как же девочки? Надо им сказать…

— Да оставьте вы их в покое! Лера, Мирра, мы ушли! — крикнула Елена Дмитриевна и, взяв женщину под руку, увлекла за собой.

Дверь Эсфирь Моисеевна так и не закрыла, потому что Леночка стала рассказывать о симпатичном продавце маленькой антикварной лавки, куда девочки забежали погреться. О том, что она там видела два чудесных кулона — маленьких, но очень изящных. Один в форме конька, а второй — скрипичного ключа. Елена Дмитриевна непременно хотела купить их для девочек. А держит ту лавку настоящий волшебник! Кругленький, толстенький, и с добрыми глазами.

Они так заболтались, что чуть не столкнулись с входившим в их подъезд молодым человеком.

— Здравствуйте, Елена Дмитриевна! С наступающим Вас!

— Здравствуйте, молодой человек. А вы… Кирилл Ворон? Это вы снимались в ролике вместе с Лерочкой? Вы к нам?

— Да, — молодой человек немного покраснел, сжимая в руках небольшого плюшевого мишку в красном колпачке и коробку.

— Боже мой! — всплеснула руками бабушка Мирры. — Какая красота! Какая прелесть! А девочки у нас, у нас! В тридцать восьмой!

— Да, Кирилл. Вы зайдите в тридцать восьмую. Не стесняйтесь!

— Спасибо!

— Не за что, Кирилл. И передайте, пожалуйста, вашей семье поздравления от нас с Лерой. Не забудьте, хорошо?

— Да. Спасибо.

Елена Дмитриевна нервничала. Вроде все купили, но Эсфирь Моисеевна устала. По лестнице ей подниматься тяжело, отдышка, да и давление наверняка подскочило. Поэтому она усадила соседку в кафе, пить прохладный морс и приходить в себя, а сама бегом бросилась в антикварную лавку. Только бы не закрылась!

Кулоны и правда были просто очаровательны. Но, наверное, дорогие. Во всяком случае, тот шар стоил очень прилично. Красиво, конечно, но ведь непрактично совсем! Только пыль собирать. Но отказывать дочери не хотелось. Лера так редко что-то просила…

— Вот, полюбуйтесь! Вещицы, на мой взгляд, премилые. Так вы говорите, две дочки — фигуристка и скрипачка?

— У меня одна девочка. Вторая — соседка. Они дружат.

— Ну и прекрасно! Сделайте им памятные подарки! Вам завернуть? Рождественские подарки обязательно надо завернуть! Должна быть атмосфера праздника, понимаете? Это и есть волшебство!

Маленький толстенький человечек уже заворачивал две маленькие бархатные коробочки в яркую бумагу, и перевязывал все это ленточками. Елена Дмитриевна поджала губы. Ей было неудобно. Теперь придется непременно взять, ведь уже и упаковали, а она так и не спросила, сколько это стоит!

— И не переживайте так, красавица! Я дарю вам эти две сущие безделицы в подарок! Берите. Берите-берите! Вчера вы совершили у меня дорогую покупку! Но тот хрустальный шар — вещь волшебная, а эти украшения будут разве что хранить тепло вашего сердца. Что тоже своего рода волшебство! Берите. И с праздником вас, милая барышня!

— Я… ну что вы… Мне как-то…

— Но вы же не хотите меня обидеть?

— Спасибо… Спасибо Вам большое!

Дверь за женщиной закрылась, звякнув на прощание медным колокольчиком.

— Ну что, Прекрасная Брунгильда? Пойдем готовить вечеринку? Нам тут с тобой делать больше нечего, — антиквар повесил на елку игрушку в виде заснеженной розы, и, подхватив под мышку маленького ярко-рыжего котенка, покинул свой магазин…

Санкт-Петербург

Волшебники

Кирилл остановился у тридцать восьмой квартиры. Дверь была чуть приоткрыта. Звучала музыка. Там, в глубине, пела скрипка. Он тихонько вошел. Надо было все равно позвонить, наверное. Или постучать. Но он, как завороженный, шел на звук дивной мелодии.

Квартира была пуста. В комнате с огромным, старым, темным от времени зеркалом, никого не было. Но музыка… Музыка звучала именно здесь!

На полу лежал большой стеклянный шар. Такой если потрясти — пойдет снег. Поднял. Красиво…

Кирилл положил медвежонка и коробку с айфоном на диван, присел, все еще держа шар в руках. Огляделся. Вздохнул, и встряхнул игрушку…

— Ну что, Прекрасная Брунгильда! Ждем гостей? — Антиквар погладил мягкую, огненно-рыжую шерстку котенка. — Так. Печенье есть, марципаны, пряники… Глинтвейн….

Квартира Антиквара была похожа на сказку. Старинная мебель, резные шкафы, шкатулки, полочки, заставленные безделушками… В больших стеклянных вазах лежали сладости, глинтвейн тихонько булькал на спиртовке. Пахло корицей и имбирными пряниками.