Сидели они совсем рядом, и, когда к их столику подошла официантка, я услышала, как девушка задала вопрос:

– Далеко отсюда до маяка?

– Нет. Дойдете до конца набережной и его увидите. Только вам придется сделать крюк, чтобы к нему подойти. С этой стороны место болотистое, и там лучше не ходить. У администратора можно взять схему, на ней указано, как к нему удобней подобраться.

– Здесь есть маяк? – вмешалась в чужой разговор я.

– Да, – кивнула официантка. – Наша достопримечательность. Он давно заброшен, но туристы его любят.

Девушка ушла, а я в недоумении обратилась к Вадиму:

– Зачем здесь маяк? Неужто по озеру когда-нибудь корабли ходили?

– Я не в курсе здешней истории, но корабли – вряд ли. Если только совсем маленькие, может, и маяк им под стать. Прогуляемся к нему, если хочешь.

Кухня ресторана произвела наилучшее впечатление, Вадим остался доволен. Я же все больше наблюдала за соседями. Парень с девушкой вскоре ушли, за ними и прочие потянулись. В ресторане остались только мы.

– Предлагаю взглянуть на дом Зиновьева, – сказал Воин. – А потом прогуляемся к маяку.

Дом Викиного деда мы искали довольно долго, пришлось подниматься на гору, пройти по дороге вправо от церкви и еще немного подняться. С этой стороны дом был скрыт деревьями, настоящим сосновым лесом, и если бы мы не уперлись в забор, скорее всего, прошли бы мимо.

Забор оказался крепкий, кованый, на кирпичных столбах. Двигаясь вдоль него, мы наконец-то увидели дом, довольно большой, с итальянскими окнами на фасаде и выступающей лестницей по центру, над которой располагался балкон с резными балясинами. Дом был оштукатурен и покрашен в желтый цвет, балясины, лестница и наличники – белые. Сейчас окна закрывали уличные жалюзи, и оттого, наверное, здание казалось мрачным, точнее, забытым хозяевами за ненадобностью. На воротах – цепь с замком, калитка заперта. Видеокамер незаметно.

– Неплохой домик, – констатировал Вадим. – Нашей девушке повезло.

– Я бы здесь одна жить не стала, – приглядываясь к зданию, сказала я.

– И что с ним не так? – насторожился Вадим.

– Не знаю, – помедлив, ответила я, продолжая приглядываться к дому. – Но место мне точно не нравится.

– Неужели правда нечистый в домике обосновался? – скроив испуганную физиономию, ахнул он, а я показала средний палец, решив не вступать в дискуссию, и отправилась дальше.

К дому вела еще одна дорога, спуск здесь был крутой, зато, пройдя всего метров четыреста, можно было оказаться на соседней улице.

– До цивилизации не так далеко, – заметил Вадим. – Давай посмотрим, что там с другой стороны.

Мы пошли вдоль забора и вскоре оказались на вершине холма, поросшего редким кустарником.

– А вот и маяк, – кивнул Вадим.

Я проследила за его взглядом. Внизу на песчаной косе возвышался маяк. Оказалось, он стоит на реке, что протекает неподалеку, и от озера его отделяет подозрительного вида пустырь, должно быть, то самое болото, о котором говорила официантка.

– Тропинка вроде есть, – приглядываясь, сообщил Вадим.

– Все-таки странно, зачем здесь маяк? – проворчала я. – На реке он так же неуместен, как и на озере.

– А по-моему, выглядит симпатично.

– Возможно. Но ведь его не для красоты поставили.

Волошин пожал плечами и начал спуск, я трусила следом. Поначалу дорога была довольно широкой, идти было даже приятно: местность живописная, с реки дул ветерок. Но как только мы оказались в низине, под ногами захлюпало. Однако тропа выглядела вполне надежной, и мы продолжили путь.

Расстояние до маяка – меньше километра, и преодолели мы его довольно быстро, правда, ноги все-таки промочили. На подходе нас ждал сюрприз: ограждение из сетки-рабицы с табличкой «Вход запрещен», но замок с калитки кто-то сорвал, а потом прицепил на место.

– Зайдем? – взглянув с сомнением, спросил Вадим.

Я пожала плечами, толком не зная, хочу ли этого. Он снял замок и распахнул калитку. Если поначалу маяк никаких чувств, кроме недоумения, не вызывал, то сейчас я вдруг почувствовала беспокойство, которое все нарастало.

Задрав голову, я разглядывала маяк, пытаясь обнаружить причину перемен в своем настроении. Официантка сказала, что он давно заброшен, судя по всему, не один десяток лет. Когда-то белый, сейчас он был с потеками черного и ржавого цвета, в нескольких местах штукатурка вообще обвалилась явив свету кирпичную кладку. Однако стекла наверху оказались целы, что скорее странно. Болото заканчивалось метрах в десяти от забора, здесь был песок, сквозь который пробивалась трава. В общем, ничего особенного. Но беспокойство не проходило.

Мы подошли к дощатой двери с навесным замком, он тоже оказался сорван, но дверь не открылась, хотя Воин сначала потянул ее на себя, а потом с некоторым раздражением толкнул.

– Такое впечатление, что она заперта изнутри, – проворчал он.

– А может, просто заколочена?

– Может. Хотя гвоздей я не вижу.

– Если ее заперли изнутри, то как вышли?

– Вот и я про то.

Мы обогнули маяк по кругу – других дверей не обнаружили. Окна имелись, но довольно высоко и были заколочены деревянными досками.