Я усилил арбалет. Нет, не так. Я собрал баллисту. Основанием теперь служил ствол взрослого дерева, а снарядом - копьё. Намучался с тем, чтобы сделать удерживающие тетиву дуги. Сломал три палки, прежде чем подобрал нужный экземпляр. Верёвка, натянутая с приложением веса, килограмм в сто пятьдесят, изогнула древко в полукруг, а щепу-спусковой крючок расплющило под давлением натянутой тетивы. Собранная конструкция опасливо поскрипывала.

Впервые за долгое время я снова нервничал. Нож скользил в потной ладони под приближающийся шелест Вира, подрагивающие пальцы левой руки перебирали конец верёвки.

Копейщик обрушил серию запрограммированных ударов. Я закрылся в глухой обороне. Изучив непися вплоть до частоты вздохов, я предугадывал атакующие комбинации и вынуждал своими действиями делать вира то, что мне было нужно.

Копьё скользнуло у правого уха, я подал корпус вперёд, целя неписю в горло. Вир завалился вправо, перехватил черенок и двумя руками вогнал острие мне в живот. Я выбросил нож, обхватил шею врага и дернул на себя. Подтягиваясь к врагу, я почувствовал, как внутри перемещается основание копья, теребя внутренние органы.

Мы оказались лицом к лицу, я даже почувствовал теплоту дыхания цифрового кода. Тело теряло вес, сознание улетучивалось. Лева рука дернула верёвку, раздался хлесткий звук, будто кто-то ударил хлыстом по воздуху. Снаряд баллисты вошёл мне в спину. Боли не было, только странное ощущение шевелящихся внутри тебя предметов.

Силы выстрела хватило на то, чтобы прошить насквозь не только меня. Копейщик приоткрыл рот. Тело Вира зарябило и дважды моргнуло, будто натыкающаяся на помехи спроецированная голограмма. Непись перестал дышать. Похоже, я сломал систему...

Я открыл глаза и секунд десять вспоминал, что произошло. Не одну сотню раз отправлялся на респ, но в последний что-то изменилось. Вскочил на ноги вместе с ворвавшейся в голову мыслью: «Неужели получилось?!».

Что делать дальше я не знал, слишком уж нереальной казалось задача. Определив местонахождение, на всех парах помчался к месту последней смерти.

Понадобилось три-четыре минуты, чтобы добраться до поляны. Рядом с выпущенным из баллисты снарядом валялось копьё Вира, светился салатовый наконечник. Тело исчезло.

Вопросы, которые меня интересовали: «Что будет дальше?» и «Есть ли у меня время?». Нутро подсказывало, что ответы скоро станут известны.

Не теряя времени, я схватил нож, подбежал к зарослям кустарника и принялся рыть. Продольная расщелина шириной с ладонь увеличивалась со скоростью тридцать-сорок сантиметров в минуту. Я сбегал за копьём и положил его рядом с ямой, чтобы определить нужную длину.

Оставалось чуть больше половины, когда раздался шелест, вот только исходил он не из одной точки, звуки неписей доносились со всех сторон. Я ускорился.

Вырыл три четверти, поднял копьё. Времени осталось не больше минуты. Замахнулся и вогнал наконечник в торец одной из стенок ямы. Острие вместе с частью черенка спряталось в грунте, осталось только опустить видимую часть копья.

Глядя на приближающиеся со всех сторон салатовые блики, я судорожно засыпал канаву. Грунт, помесь опавшей листы, трава и мох, присыпка получилась очень неестественной, но что-то менять было уже поздно. Я зашвырнул подальше нож, прежде чем меня окружили четыре Вира.

Среди них не оказалось самурая, лучника или рыцаря, эти держали в руках палки с верёвочными петлями на конце, похожие приспособления, что используют для поимки бродячих собак. Неужели они будут использовать это на мн... Две петли упали на шею. Я почувствовал, как затянулась веревка, после чего конвоиры грубыми рывками дали понять, в какую сторону идти.

Находясь рядом с неагрессивными Вирами, я чувствовал себя странно. Смертельно опасные парни не разговаривали и не перешептывались, шли быстро и сильнее натягивали верёвку, если я отставал.

Разработчики не запарились по поводу индивидуальности конвоиров. Неписи имели совершенно одинаковые телосложения, и, возможно, даже лица, которые наполовину прятались под тряпичными повязками. Они даже шли в ногу.

Пересекая одну сотню метров за другой, я молился о том, чтобы природа скрыла оставленные мною следы. Слишком уж ценный подарок мог достаться случайному счастливчику.

Я почувствовал рывок, мы остановились на окраине леса. Один из Виров залез в рюкзак и кинул что-то к моим ногам. Я поднял свёрток: серая рубашка без пуговиц с длинным рукавом, такого же цвета штаны и что-то наподобие кед без шнурков. После голозадой прогулки в несколько километров я с радостью надел шмотки и стал похож на пациента из психбольницы. Мы двинули дальше.