Бекки также думала о мальчике. Когда впереди замаячил Дворец правосудия и стоянка, где мы парковали машины, она кашлянула и сказала:

– Ты правда передаешь дело мне? Неужели все так безнадежно?

– В настоящий момент – да. Ты знаешь, как спасти обвинение?

Она повернулась, чтобы хорошо меня видеть.

– Нет, возможно, это глупая идея. Но раз уж мы все равно проиграем дело, то разреши мне попробовать что-нибудь неординарное?

– Посмотрим, – ответил я.

Если случались перерывы между работой и подготовкой к избирательной кампании, я старался не забывать о личной жизни. К счастью, ее у меня было не так много, и времени хватало.

Когда я пришел навестить Дину в пятницу днем, Луиза встретила меня и пригласила войти. Я прошел в столовую.

– Здравствуй, сокровище, – сказал я, обнимая дочь. Луиза улыбнулась мне.

– Как прошла неделя? – спросил я Луизу.

Вопрос получился формальным. Зазвонил телефон, Дина крикнула: "Я возьму трубку" – и выбежала из комнаты.

– Неплохо, – ответила Луиза. – А у тебя?

Я рассмеялся.

– Трудно сказать.

Она кивнула, как будто следила за моей карьерой.

– У вас все нормально? – спросил я. – Дом, похоже, в порядке. Ты прекрасно выглядишь. – Она вскинула брови. – Я не хотел, чтобы ты посчитала себя частью дома.

Она снова засмеялась.

– У меня теперь больше времени, Марк. Дина мне помогает. Я даже могу отлучиться на пару часов. Иногда удается подработать. Все прекрасно.

Наш разговор затянулся, так как Дина разговаривала по телефону.

– Иногда приходит Дэвид, чтобы посидеть с Диной или отвести ее куда-нибудь, пока я занята, – сказала она. – Ты давно разговаривал с Дэвидом?

– Недавно.

Она посмотрела на меня так, будто знала, что я лгу. Я почти две недели не общался с сыном и вдвое дольше не виделся с ним.

– Он, похоже, чем-то угнетен, – сказал Луиза.

– Боюсь, что так. Не понимаю, почему он еще не развелся.

Женитьба Дэвида всегда была для меня загадкой, и за последние три года это недоумение только возросло.

– Ну, понимаешь, – Луиза не хотела критиковать сына, – тебе бы стоило поговорить с ним, – продолжила она. – Я теряюсь в догадках. Может, он доверится тебе.

Я взглянул на нее. Она в ответ пожала плечами.

– Матери не обо всем расскажешь.

– Господи, Луиза, мы с ним давно не обсуждаем его сексуальные проблемы.

Она даже не улыбнулась.

– Ну, если будет возможность, я просто подумала…

– Конечно. Я постараюсь, не беспокойся.

Разговор о Дэвиде заставил нас с Луизой вспомнить нашу семейную жизнь и ее крах. Мы помолчали, а потом заговорили о пустяках, и тут вернулась Дина.

– Пошли! – энергично сказал я.

– Не забудь, – тихо произнесла Луиза, когда я стоял в дверях.

Дело Криса Девиса осложнялось двумя обстоятельствами. Это считалось техническими трудностями: он не признавал себя виновным, а я не мог доказать его вину. Вдруг меня осенило. Девис утверждал, что не делал этого. То же самое твердили жертвы. А если?.. Я надеялся, что разговор с обвиняемым рассеет наши сомнения.

Остин Пейли обещал подойти. Я не смел разговаривать с обвиняемым наедине. Мы с Остином встретились у тюрьмы на следующее утро. Шериф Маррс был настолько любезен, что разрешил нам воспользоваться его кабинетом вместо камеры для подобных встреч. В ожидании Девиса мы с Остином чувствовали себя не слишком уютно в обществе друг друга.

– Какая неприятность, – сказал Остин, качая головой. – Прости, Марк. Что нам остается предпринять?

Я поморщился от притворства Остина, будто мы собирались вместе решать эту проблему, в одной команде, но все-таки ответил:

– Возможно, твой клиент одумается?

– Тебе бы стоило подумать о смягчении приговора, – сочувственно предложил Остин.

– Разве это поможет?

Остин пожал плечами. Коротконогий юркий охранник ввел Девиса в комнату. В данном случае наручники были излишни, но некоторые тюремщики не могут без них.

– Я буду за дверью, – бросил служитель.

Девис сел, сложив руки на коленях. Мы с Остином остались стоять, как будто оба были следователями.

– Я хочу задать вам несколько вопросов, – сказал я. – Вы вправе не отвечать, но возможно, ваши ответы пойдут вам на пользу.

Девис посмотрел на Остина, который небрежно вставил:

– Уверен, Крису не нужно напоминать, что он не обязан что-либо говорить. Но если он считает нужным…

Остин указал жестом, что предоставляет своего клиента мне, и я сел перед обвиняемым. Он поднял глаза, но тут же опустил.