– Линда! Рад тебя видеть. Я на днях звонил тебе, но, конечно же, не застал.

Линда мило улыбнулась, не слишком сердечно, как будто боялась, что излишне раскроет себя.

– Привет, Марк. Тебе бы стоило проинструктировать свою коллегу, чтобы она не была столь непреклонной. Я могу разозлиться.

Я, конечно, не собирался вмешиваться, только бросил беглый взгляд на Бекки и обратился к Линде.

– Ты освободилась? Пойдем пообедаем?

– Вот и я, – вмешался кто-то с бесцеремонностью, присущей юристам, я был уверен, что обращаются ко мне, но мужчина лет под тридцать, прямоносый, большелобый, в темных очках, подошел к Линде. – Послушай, у меня небольшая проблема в деле номер сто семьдесят пять. Может, посмотришь… о, простите.

Линда изменилась в лице, что было ей несвойственно, наверное, на то была причина.

– Марк, ты знаком с Роджером Гуэррой? Мы с Роджером сейчас вместе работаем.

– О, я и не знал, но мы с Роджером встречались.

Роджер радужно улыбнулся.

– Линда меня натаскивает, говорит, что я путаник. Она лучшая в своем деле. – Он коснулся ее руки. Его взгляд говорил о крайней расположенности. Линда не проявляла своих чувств. Она похлопала его по руке, и он ответил ей тем же. – Но ведь я не должен тебе докладывать об этом? – обратился ко мне Роджер.

Я не возражал и обратился к Линде:

– Спасибо за добрые слова, переданные Тиму.

Ее взгляд потеплел. Мне показалось, что она искусно скрывает доброе ко мне отношение.

– Я сказала ему правду.

– Неужели, Линда, а я-то думал, что ты грубо льстишь мне, нарываясь на ответный комплимент.

Наконец-то она улыбнулась, потому что мы оба знали, что она скорее откусит язык, чем выдаст заведомую ложь. Миляга Роджер увел ее в другой зал суда, чтобы обсудить свою проблему. Линда так и не обернулась, она знала, что я провожаю ее взглядом.

– Знаешь, она не была самым лучшим заместителем. – Бекки подошла ко мне. Я рассеянно слушал ее. – Но она стала прекрасным защитником. – Я молчал. – С другой стороны, – заключила Бекки, – мое мнение на ее счет, видимо, не слишком тебя интересует.

Только что ушла женщина, с которой было связано мое прошлое и которая, я надеялся, могла быть рядом со мной в будущем, но я ошибся.

В тот день я раньше времени ушел со службы. Бекки столкнулась со мной на выходе и поразилась моему раннему исчезновению.

– Куда ты идешь?

– По личным делам, – ответил я.

Она сделала большие глаза.

– Правда?

– По семейным делам, – добавил я, не понимая, с чего это пускаюсь в объяснения. Бекки тоже удивилась.

– О, извини, – сказала она. – Ну что ж…

Странно было появляться дома до наступления темноты, как будто я намеревался застать врасплох дневного жильца. Я перебрал гардероб, стараясь выбрать, что надеть, направляясь к своей семье. Я шел туда по приглашению, но не должен был выглядеть гостем.

– Послушай, – сказала Луиза по телефону. – Я хочу попросить тебя о любезности.

– Конечно, – машинально кивнул я, словно она меня видела.

– Мне бы хотелось, чтобы ты пришел к нам вечером в следующую пятницу, на ужин. И остался подольше, – поспешно добавила она. – Я просто хочу, чтобы ты присутствовал при важном событии. – Она замолчала и рассмеялась сама над собой. Когда она снова заговорила, то показалась мне более раскованной. Понимаешь, в чем дело, Марк… У Дины первое свидание.

– Свидание?

– Да, первое. Я бы не стала тебя беспокоить, но мне бы хотелось, чтобы ты приехал. Мальчик собирается заглянуть к нам, и я подумала, что было бы хорошо, если бы его встретил отец.

– Хочешь, чтобы я нагнал на него страху, да? Хорошо, я прихвачу парней, и мы устроим юному террористу горячий прием. – Луиза стоически выдержала эту тираду. – Хорошо, Луиза. Думаю, мы справимся. К тому же парню сколько, тринадцать? Я могу принести свои грязные вещи и разбросать их повсюду? Все будет в порядке, пока Дина не выйдет и не скажет: "Папа! Что ты здесь делаешь?"

Луиза пропустила мои неуклюжие шутки мимо ушей.

– Приходи пораньше, – сказала она. – Я хочу, чтобы мальчик застал окончание ужина.

Я принялся одеваться для псевдосемейного ужина, пытаясь соблюсти точную меру домашнего формального тона. Неловкость ситуации развеселила меня, но предстоящее событие по-настоящему взволновало. Первое свидание моего ребенка. Свидание. Она еще слишком мала. Только сопляк с большим самомнением мог склонить тринадцатилетнюю девчонку к свиданию, особенно в начале учебного года. Что возомнил о себе этот маленький головорез?