И на помощь вновь приходит философ. И это не кто иной, как Фалес, который «впервые выдвинул идею о том, что мир можно понять, что сложные события вокруг нас можно свести к простым принципам и объяснить, не прибегая к мифологическим или теологическим толкованиям» (Хокинг, Млодинов, 2013, с. 22). «Ученые Ионии, – утверждают авторы, – пытались рационально объяснить те или иные законы природы и во многих случаях пришли к заключениям, удивительно похожим на наши, сегодняшние, полученные с помощью иных, усложненных методов» (там же). Авторы отдают должное Пифагору, Анаксимандру, Эмпедоклу, Демокриту, Аристарху Самосскому и другим философам. И вместе с тем высказывается общий упрек, что они не разработали научного метода: их теории строились без расчета на экспериментальную проверку (там же, с. 27). Но при этом можно было бы добавить, что ориентация на экспериментальную проверку была обоснована и разработана философом, а именно – Френсисом Бэконом.

Авторы, с одной стороны, высказывают уверенность в том, что теория, о которой они рассказывают, может быть проверена (там же, с. 163). Но, с другой стороны, они считают, что нужны «более точные измерения, чтобы подтвердить теорию или от нее отказаться». «Похоже, мы находимся в критической точке истории науки, и нам следует изменить наше понимание целей и того, что делает физическую теорию приемлемой» (Хокинг, Млодинов, 2013 с. 164).

Так возможна ли экспериментальная проверка окончательной теории?

Если мы приходим к изменению нашего понимания целей теории и того, что делает физическую теорию приемлемой, то это значит, что мы можем допустить, что в современных представлениях теория рождения универсума может быть признана неприемлемой. Имплицитно признается, что физическая теория рождения Вселенной может быть признана «мертвой». Но если она «умирает», то тогда и ее носители лишаются статуса носителей живой истины.

Что заставляет авторов принять, казалось бы, странное допущение, что современные представления о происхождении и функционировании Вселенной могут быть признаны неприемлемыми?

Это – признание реальности антропного принципа, кардинально изменяющего функции физических законов эволюции Вселенной. Речь идет о факте жизни, объяснении условий и возможностей ее возникновения. А это уже и проблема условий и предпосылок возникновения феномена человека.

Как оказалось, вся естественная структура, окружающая человека, «выстроена» специфическим образом, определяющим возможность существования и эволюции человеческой цивилизации.

Более того, возникновение жизни во Вселенной требует исключительных условий, в которых малейшие изменения чреваты невозможностью существования жизни. Возникает закономерный вопрос: если происхождение и эволюция Вселенной определяются действием физических и только физических законов, то как следует понимать целенаправленный характер эволюции, приводящей к возникновению и сохранению жизни, а в конечном итоге и человека?

Авторы констатируют реальность открытых физической наукой «странных» фактов. «Большинство фундаментальных констант, – пишут они, – фигурирующих в наших теориях, выглядят точно настроенными в том смысле, что если изменить их на совсем незначительные величины, то Вселенная была бы качественно другой и во многих случаях непригодной для развития жизни» (Хокинг, Млодинов, 2013, с. 182).

Два примера: если бы слабое ядерное взаимодействие было бы значительно слабее, то в ранней Вселенной весь водород превратился бы в гелий, и поэтому не существовало бы нормальных звезд; а если бы эта же сила была значительно сильнее, то взрывающиеся сверхновые звезды не могли бы засеивать межзвездное пространство тяжелыми химическими элементами, которые требуются для создания жизни.

Стивен Хокинг и Леонард Млодинов утверждают, что будь протоны на 0,2% тяжелее, они распались бы на нейтроны, дестабилизируя атомы. «Наша Вселенная и ее законы выглядят так, словно они сделаны на заказ по проекту, разработанному специально для нас, а раз уж нам дано существовать, – утверждают авторы, – то они оставляют мало места для каких-либо изменений. Это нелегко объяснить, и возникает естественный вопрос: почему же это так?» (Хокинг, Млодинов, 2013, с. 185). Поскольку кажется, что ответить на этот вопрос, опираясь только на физические законы, невозможно, постольку вступают в силу представления философии. Ведь еще Анаксагор утверждал, что Вселенная управляется Разумом. Это – Нус, действие которого дает объяснение адекватности антропного принципа.

Как оказывается, и предшественник Стивена Хокинга на кафедре Кембриджа великий Исаак Ньютон полагал, что наша странным образом пригодная для жизни Солнечная система не возникла из хаоса всего лишь в соответствии с законами Природы.

Как это утверждение превратить в научный принцип? Для этого нужно признать, что сам факт нашего существования ограничивает характеристики окружения, в котором мы находимся. Получается, что это мы диктуем качества той среды, в которой мы только и можем существовать. Значит ли это, что человек превращается в сверхчеловека, заместителя Бога на земле, в творца той среды, в которой он выживает?

Конечно, человек – творец окружающей его среды, но по своим масштабам эта среда крайне незначительна сравнительно с масштабом Вселенной. Антропный принцип может использоваться для таких научных предсказаний, как необходимость начальных стадий развития Вселенной; таких химических элементов, как углерод; а также предсказаний возраста Вселенной. Это – проявления действия слабого антропного принципа.

Согласно сильному антропному принципу, сам факт нашего существования налагает ограничения не только на окружающую среду, но и на возможные формы и содержание самих законов Природы (Хокинг, Млодинов, 2013, с. 176–177). Первый требующий нестандартного объяснения вопрос: как возникли тяжелые химические элементы, особенно углерод, из первичных элементов, оставаясь стабильными миллиарды лет? Ведь Вселенная в начальной стадии была полностью однородной. Звезды и галактики выросли из семян крохотных неоднородностей в ранней Вселенной, которая была почти полностью однородной. Но в ней имелись отклонения в плотности (примерно 1 частица на 100 тыс.) (Хокинг, Млодинов, 2013, с. 176–177).