Важнейшей проблемой современной глобальной экономики является ее управляемость. Если прежние самостоятельные государства довольствовались своими внутренними управленческими системами и не сильно зависели от внешних условий товарообмена, то по мере глобализации необходимость в общеприемлемом международном регулировании становится все очевиднее. Глобальные кризисы еще больше актуализируют эту проблему. Неслучайно, что сегодня эти вопросы все больше привлекают внимание разных аналитиков.

До сих пор решающую роль в выработке и применении общемировых правил хозяйствования играли наиболее мощные государства, диктовавшие свою волю другим странам. В настоящее время «законодателями мод» выступают США, сменившие в этом качестве «владычицу морей» Британскую империю. Некоторые авторы задаются сегодня вопросом, куда может переместиться нынешний мировой экономический центр и каковы будут последствия такого перемещения. Так, Дж. Арриги проделал любопытный экскурс в историю ради уяснения причин смены одних мировых центров другими 7 . Отталкиваясь от этого анализа, Е. Балацкий попытался сформулировать некоторые закономерности этого процесса и взвесить шансы возможных претендентов на место будущего руководящего центра. При этом к сожалению, был применен чисто механистический подход, предполагающий учет исключительно формальных признаков при игнорировании сущностных характеристик, позволяющих странам занимать те или иные позиции в мировой табели о рангах.

Главными критериями, согласно которым страна может претендовать на роль мирового центра, Е. Балацкий считает размер территории, численность населения и объем ВВП, которые обязательно должны превышать показатели предыдущего носителя этого титула. При этом не принимаются во внимание ни пригодность наличных земель к использованию и их богатство природными ресурсами, ни трудовые и креативные способности населения. Получается, что Китай и Россию нельзя рассматривать в качестве конкурентов США, так как первый не обладает достаточной территорией с фертильной почвой, а вторая – превосходящей численностью населения. И если, например, России все-таки удастся нарастить свое население и стать мировым центром, то она, по логике автора, останется таковым навсегда, так как на земном шаре не существует более обширной страны.

Несмотря на очевидные успехи Китая в экономическом развитии и его превосходство над США в размерах территории и численности населения, автор почему-то отказывает ему в лидерских перспективах: Китай «способен дать мировому капиталу территориальный прирост по сравнению с США лишь на 2% на фоне демографического выигрыша на 320%. Такая диспозиция двух факторов глобализации является нетипичной, а имеющиеся диспропорции следует признать чрезмерными. Можно сказать, что КНР опередила естественный ход истории, нарастив человеческую биомассу страны еще до того, как начала притягивать мировой капитал. Эти факты говорят о том, что Китай, строго говоря, плохо подходит на роль нового МЭЦ. По крайней мере, в мировой истории подобные прецеденты пока не имели места» 8 . Напрашивается простенький комментарий к процитированным словам: если новые факты не вписываются в предложенную схему, то, прежде чем их отвергать, следует задуматься, насколько правильна сама эта схема.

Гораздо большую практическую ценность имеют реальные механизмы, использующиеся в настоящее время для управления и саморегулирования мировых экономических процессов. Л. Григорьев и А. Курдин перечисляют следующие типы регулирования, применяющиеся для решения международных проблем 9 :

1. Международное управление через организации с самостоятельным менеджментом, но под эгидой великих держав (к их числу относятся МВФ, Всемирный банк, ЕБРР и другие банки развития, ВТО).

2. Международное регулирование через организации, выполняющие рекомендательно-консультативные и арбитражные функции (МЭА, ИКАО, МОТ, ЮНКТАД, Безельский комитет по банковскому надзору).

3. Международные двусторонние и многосторонние соглашения со встроенными механизмами их реализации (межправительственные соглашения, международные отраслевые организации, стандартизирующие деятельность экономических агентов, соглашения по экологии и биоразнообразию).

4. Международные рамочные соглашения, конвенции, декларации, относящиеся к решению конкретных всемирно важных проблем (например, UNFCCC – Комиссия ООН по климату).

5. Негосударственные сетевые организации глобального гражданского общества (Greenpeace, WWF и другие подобные неправительственные организации).

6. Постоянные или временные организации групп стран, так или иначе воздействующие на глобальную экономическую деятельность (ЕС, АТЭС, АСЕАН, другие региональные интеграционные объединения, зоны свободной торговли, ОПЕК, БРИКС, прочие целенаправленные союзы, картели и клубы стран).

7. Самостоятельная деятельность экономических агентов на саморегулируемых мировых площадках (на организованных рынках товаров и услуг, фондовых и валютных биржах).

Необходимость в регулировании процессов глобализации намного возрастает в условиях затянувшегося мирового кризиса, возникшей потребности преодоления его последствий и предотвращения новых кризисных ситуаций. Кризис обострил прежние общемировые проблемы (растущую пропасть между богатыми и бедными странами и слоями населения, ухудшение экологии окружающей среды, исчерпание природных ресурсов, расширение нелегальной миграции и криминального бизнеса) и обнаружил новые, связанные с функционированием мировой финансовой системы (рост фиктивного капитала на кредитных, валютных, фондовых и сырьевых рынках, чрезмерное увеличение долговой задолженности государств, корпораций и частных лиц, хроническая дефицитность государственных бюджетов, внешнеторговых и платежных балансов многих стран).