Шрифт:
Впереди, загораживая солнце, возвышалась скала, обрывистая, как Тэйн-Хед. Да ведь это и впрямь Тэйн-Хед! А у подножия лежит тело Сисси Коул, прикрытое жакетом в клетку. Шаги сзади смолкли, здесь дорога кончалась. Лайл наклонилась и откинула жакет с лица мертвой девушки. На песке лежала не Сисси Коул, а она, Лайл Джернинхем… Внезапно на плечо легла рука…
Лайл проснулась, не чувствуя ни рук, ни ног. В комнате было темно хоть глаз коли. Где-то в доме хлопнула дверь. Это помогло Лайл сориентироваться в пространстве. Она встала с кровати, подошла к окну. Туман, закрыв луну, поднялся с моря, тяжелым покрывалом укутав спящий мир. Лайл еще долго одиноко стояла у окна.
Глава 26
Утром, когда Лайл спустилась в столовую, туман по-прежнему висел в воздухе. Дейл позавтракал и уехал. Алисия курила, потягивая апельсиновый сок. Прочертив сигаретным дымом приветственную закорючку, она проворковала:
– Дейл сообщил тебе, что отныне нам придется изображать закадычных приятельниц? Он до смерти боится пересудов. Мужчины такие мнительные, а Дейл еще и феодал, я так и сказала тому симпатичному полицейскому. Не все ли равно, что там болтают всякие Коулы, Криспы и Куперы?
Лайл налила себе кофе и, не оглядываясь, ответила:
– Не знаю.
– Как прикажешь тебя понимать?
Лайл поставила кофейник на стол.
– Мне не все равно, что говорят о Дейле в деревне: если правду, нас троих ждут тяжелые времена, если врут – то лучше пресечь сплетни.
Лайл с чашкой в руке подошла к столу.
– Подумайте, какая невинность! – рассмеялась Алисия. – Но ты же не откажешься от прогулки в деревню рука об руку? А там придумаем, чем заняться.
В столовую вошел Рейф. Алисия тут же переключилась на него:
– А как же работа?
Рейф подошел к столу.
– Омлет – возможно. Бекон – не сегодня. Что ты сказала, дорогая?
– Я спросила, почему ты не на работе.
Рейф помахал рукой:
– Большой палец еще болит. Ты, конечно, скажешь, что я все сочиняю, но с таким же успехом я могу сочинить, что вывих мешает мне чертить. Больше на моей подаче!
Алисия выпустила тонкую струйку дыма.
– А указательным чертить не пробовал?
– Посмотрим, как ты обойдешься без большого пальца, дорогая. Гейм и сет. Неужели копченая селедка? Лайл, это что, кофе? Ты истинная американка. – Рейф занялся селедкой. – Славная королева Бесс уплетала на завтрак говяжий филей, запивая пивом. Мы вырождаемся. Ты клюешь как птичка, Алисия декадентствует, запивая никотин апельсиновым соком, один я горой за производство копченой сельди. Итак, чем займемся сегодня?
Алисия затушила сигарету о край его тарелки.
– Копченая селедка с никотином – вот истинное декадентство. Мы с Лайл собрались в деревню, демонстрировать каждому встречному и поперечному, как крепка наша дружба.
– Боюсь, сегодня утром я не могу, – сказала Лайл.
– Не можешь? – удивилась Алисия.
– Мне нужно в Ледлингтон.
Алисия рассмеялась.
– Не получится. Дейл забрал машину.
Лайл растерялась. Хорошо, если Алисия согласится подбросить ее до города, а если нет, можно взять напрокат машину Уильяма Криспа, но не хочется давать повод деревенским для сплетен.
– Ледлингтон мне наскучил, – заявила Алисия. – В другой раз туда съездим, а сегодня пойдем в деревню.
– Какая ты заботливая, всегда думаешь о других. А про мою машину забыли? Мы с Лайл поедем в Ледлингтон, а ты можешь отправляться в деревню, – заметил Рейф и обратился к Лайл: – Когда выступаем, прелесть моя?
Алисия вспыхнула:
– Как ты ее называешь? Будь я Дейлом…
Рейф расхохотался.
– Ты бы хорошенько позавтракала. Держу пари, прежде чем уехать, он основательно подкрепился. – Рейф обернулся к Лайл: – Так когда мы едем?
Лайл с благодарностью посмотрела на него.
– Прямо сейчас можно?
– Отчего ж нет.
– А ты не собираешься покупать новую машину? – язвительно спросила Алисия.
– Придется. Без машины как без рук.
– Впрочем, в твоем распоряжении всегда есть Рейф. Когда вывихнет палец.
Рейф поднялся и отнес тарелку на буфет. На обратном пути к столу он продекламировал:
– Скажи, куда тебя везти, – я так и поступлю. Что повелишь, любовь моя, тому и уступлю [12] .
12
Рейф перефразирует стихотворение Роберта Геррика «Госпоже его сердца Антее».
Алисия прыснула.
– Не пытайся уверить Лайл, что ты от нее без ума. Напрасный труд.
– Лайл доверчивая, – улыбнулся Рейф, – вдруг клюнет? Разрешаю тебе поведать ей все без утайки о моих похождениях. Впрочем, ты в разрешении не нуждаешься. – Он с улыбкой посмотрел на Лайл. – Увы, я не пророк в своем отечестве. Алисия не даст соврать, настоящая страсть мне неведома. Я донжуан, мой конек – флирт, к тому же я люблю браконьерствовать. Разоряю курятники, но к яйцам не притрагиваюсь, разрушение – вот что меня влечет. Всем известно: у меня нет сердца. Ну вот, теперь ты знаешь обо мне все.