После того, как внеплановая дозаправка летательного аппарата была произведена, Михась оттолкнул гидромотодельтаплан от берега и посоветовал:

— Ты, Брут, про Капище-то, на, лишним людям не рассказывай. Ни к чему это, на.

— Кто это — лишние?

— А это те, которые, на, могут заявиться туда и нагадить, на. Идолов, например, потревожить. Выкорчевать, на. Спилить. Или же на составные части, на, разобрать… Понятно излагаю?

— Понятно.

— Смотри, на. Я тебе, друг, доверие оказал. Не подведи, на…

— Не подведу, — пообещал Тим. — Слово даю. Точка.

— Верю. Тебе — верю… Прощаться будем, на?

— Бывай, Михась. Жене и детишкам приветы передавай от меня.

— Обязательно, на, передам. Покедова, инспектор…

Гидромотодельтаплан взлетел, набрал нужную высоту и, развернувшись, полетел на юго-восток, к Ключам.

Тим, напряжённо всматриваясь в ночную темноту, слегка разбавленную молочно-жёлтым лунным светом и дружным мерцанием многочисленных звёзд, недовольно бормотал под нос:

— Ну, вот, неосторожно слово дал. Теперь, понятное дело, придётся его сдержать. То бишь, поделиться информацией о Главном идоле, оснащённом излучающим передатчиком, только с ограниченным кругом лиц и персон… Кто входит в этот круг? Если по-честному, то только Клык и Лиз. Остальным, к сожалению, нет стопроцентной веры… Мэри — взбалмошная, капризная и непредсказуемая авантюристка. Запросто может ломануться к Капищу, дабы забраться на пятиметрового истукана и беззастенчиво выковырять из его макушки — с помощью перочинного ножика — подозрительный излучатель. Как это — для чего? Чтобы, пень ясный, приключенческий роман об этом написать. Типа — правдивый-правдивый такой… У Пугача же в друзьях чёрт те кто числится. А сам он по пьянке болтливым становится — безо всякого удержу. Обязательно, морда фермерская, проболтается… Дядюшка Артём? Теперь, к сожалению, он исключён из списка-перечня доверенных персон. По данному конкретному объекту, я имею в виду. Ну, не смогут «грушники» сдержаться. Обязательно, служаки упёртые, распотрошат древнее Капище. Работа у них, видите ли, такая. Мол, а вдруг, этот тайный передатчик вещает на подлых и коварных американских «цэрушников»? Да, дела-делишки. Грустное, однако, кино получается…

А ещё его немного смущала ночная темнота. Во-первых, местность, над которой пролетала «Ласточка», была мало того что незнакомой, так ещё и малонаселённой. И это ещё мягко сказано, мол, малонаселённой. Полностью безлюдной она была, если смотреть правде в глаза… А ещё и навигационные приборы, включая элементарный компас, отсутствовали, как класс. В такой непростой ситуации можно было запросто, заблудившись, улететь совсем в другую сторону. Например, к Тихому океану.

— Вот же, «грушники», мать их, — недовольно качая головой, ворчал Тим. — Чего только не напихали в свой волшебный чемоданчик. Противоядия всякие и разные, электрошокеры, ножи метательные, сыворотки хитрые. А, вот, обыкновенного компаса положить не догадались… Хотя, там имеется какая-то навороченная аппаратура для составления грамотных маршрутов шпионских зондов. Наверняка, её можно использовать и для чёткой ориентировки на местности. Но я, к сожалению, так с ней и не разобрался. Руки, что называется, не дошли… Хорошо ещё, что трудяга-Шивелуч не спит, даже отсюда лёгкое розовое свечение наблюдается. Так что, с общим направлением, слава Шивелучу, всё более-менее понятно…

А, во-вторых, вскоре предстояло осуществить ночное приземление. Вернее, ночное приводнение. Вообще-то, ему уже доводилось — там, на островах Шпицбергена — несколько раз сажать летательные аппараты на водную гладь в ночных условиях. Но там условия, если так можно выразиться, были однозначно-тепличными. То бишь, на бетонном молу располагались мощные прожекторы, эффективно освещавшие акваторию Ис-Фьорда. Из нетленной серии: — «Садись — не хочу…» Здесь же предстояло приводняться в маленькой бухточке заштатного речного разлива, где не было ни единого фонаря, зато из воды — и тут, и там — выступали-торчали разномастные валуны.

— Долбанёшься в один из них, и всё, кранты бедной «Ласточке», — озвучил свои сомнения Тим. — Серёга мне этого никогда не простит. Тьфу-тьфу-тьфу, конечно…

Наконец, внизу показался-мелькнул крохотный тускло-жёлтый огонёк, медленно ползущий куда-то.

— Это же машина едет, — догадался Тим. — Причём, со стороны Ключей в сторону Тихого океана… Почему ночью? Наверняка, тутошние браконьеры вывозят добычу. Например, красную икру. Или же горбушу копчёную… А вон ещё один автомобиль катит навстречу первому. Типа — уже разгрузился и следует за новым грузом. Впрочем, Бог им всем судья. В каждой избушке, как известно, свои погремушки. А каждый выживает — как умеет…

Дальше всё уже было проще. Сперва «Ласточка» пошла над автомобильной дорогой, ориентируясь на встречные и попутные машины. А потом внизу приветливо замелькали и поселковые огоньки.

— Где-то здесь она и должна быть, искомая бухточка, — закладывая дугу над тёмными речными водами, пробормотал Тим. — Ага, наблюдаю три ярко-оранжевые точки. Снижаемся… Это же сигнальные костры горят на берегу. А за ними и силуэт Серёгиного авто легко угадывается. Видишь, Ласточка, нас встречают. А ты, глупая, боялась… Сейчас снова поднимемся. Ещё один кружок заложим — ради пущего спокойствия. И — вперёд. То есть, плавно и аккуратно — вниз…

Приводнение прошло просто замечательно. Практически идеально. То есть, без каких-либо эксцессов: все коварные валуны были успешно обойдены, двигатель выключен, и гидромотодельтаплан ловко причалил левым боком к низкой песчаной косе.

— Спасибо встречающим! — громко объявил Тим.

— Всегда обращайся, — возле ближайшего костра появилась невысокая женская фигурка. — Отказа ни в чём не будет.

— Ты что, одна?

— Ага. Мэри осталась при Пугаче. Всякие лечебные компрессы ему к вывихнутой ноге прикладывает.