— Какого конкретно — наказания?

— Официальный штраф — до пятнадцати тысяч норвежских крон. Но, если нарвётесь на меня, то…

— То — что?

— То самое, о чём вы и подумали. Тундра — закон. Белый медведь — хозяин. А я — хозяин над белыми медведями. Подчёркиваю, над всеми белыми медведями этого архипелага… Могу продолжать?

— Безусловно.

— Спасибо, мадам, — выдержав положенную (на его взгляд), паузу, хмыкнул Тим.

— Мадмуазель, — уточнила — ангельским голоском — медноволосая барышня.

— Сомневаюсь, учитывая раскованность современных женских нравов… Впрочем, всякое бывает — на этом Свете… Итак, вторая порция строгих правил и запретов. Птичьи базары, расположенные на прибрежных скалах здешних фьордов. Ну, не надо к ним даже приближаться. Не надо. У здешних птичек и без вас имеется достаточное количество серьёзных и кровожадных врагов. Более хищные птицы. Вечно-голодные песцы. Те же белые медведи, готовые — в голодные годы — жрать всё, что под лапу подвернётся, включая птичьи яйца. Не надо — беспокоить бедных и затюканных птах… А ещё наши северные берега иногда посещают совершенно-отвязанные туристы, играющие в странные и легкомысленно-злые игры. Мол: — «Никаких продовольственных припасов мы с собой принципиально не берём, а на маршруте будем питаться лишь подножным кормом…». Если узнаю, что кто-либо из вас баловался яичницей, приготовленной из гусиных или же утиных яиц — со Света сживу. В том плане, что организую целый букет незабываемых и изощрённых неприятностей… Запрещено также охотиться на песцов и белых куропаток. Штраф — за незаконный отстрел — составляет до двенадцати тысяч норвежских крон за одну добытую голову… Теперь поговорим, как и водится, об обратной стороне медали. Дикую природу надо не только беречь и охранять, но и уметь оберегаться от неё, родимой, но порой жёсткой. В данном конкретном случае, я имею в виду белых медведей. После трагических событий 1995-96-го годов, когда от медвежьих клыков и когтей погибло несколько туристов, островные Власти приняли закон, согласно которому запрещено отправляться в пешие походы без огнестрельного оружия. На группу из пяти человек — полагается один ствол калибром не менее семи миллиметров. Оружие можно (и нужно!), взять напрокат в одной из профильных компаний Лонгьира… Если же поход запланирован на несколько суток, то туристическая группа — в обязательном порядке — должна быть оснащена парочкой Camp Alarm. Это такие классические армейские растяжки американского производства, предназначенные для установки вокруг лагеря на случай незапланированного ночного визита белого медведя…

Минут через десять-двенадцать, закончив полагавшийся инструктаж, он соскочил с валуна и, показав на прощание Тому Хенксу кулак, отправился в город. Вернее, к маленькой семейной гостинице «Балканы», принадлежавшей пожилому сербу Милану Добричу, где останавливался всякий раз, посещая Лонгьир.

Вообще-то, отелей и гостиниц в городе хватало, туристический центр, как-никак. Но крупные, входящие во всякие там международные сети, Тима никогда не привлекали — суета, толкучка, любопытные приставучие туристы. А практически все мини-гостиницы Лонгьира (за исключением «Балкан»), принадлежали одиноким незамужним дамочкам, что делало пребывание в них сущим адом. Кроме всего прочего, Тим ничего не имел против сербской кухни, которая ему нравилась гораздо больше норвежской, шведской, французской, испанской и итальянской. А единственный в городке русский ресторанчик закрылся, не выдержав жёсткой капиталистической конкуренции, ещё несколько лет назад…

Пройдя по улице — мимо многочисленных сувенирных лавочек и ресторанчиков — метров триста пятьдесят, он свернул в нужный проулок и буквально-таки нос к носу столкнулся с рыжеволосой девчонкой. Ну, с той самой, которая совсем недавно пыталась играть с ним «в гляделки», а потом упорно досаждала каверзными уточняющими вопросами.

— Тимофей? Мне надо — говорить вам, — на ломанном русском неожиданно заявила девица. — Мало-мало. Дела и бизнес. Болтовня. Говорить.

— Не коверкай, пожалуйста, великого языка, — попросил Тим. — Обращайся ко мне на английском, без выкрутасов.

— Окей, договорились.

— Итак. Что надо?

— Меня зовут — «Лиз».

— Не имеет значения. Что надо?

— Вы всегда такой…

— Терпеть ненавижу, когда мне «выкают».

— Ты всегда такой грубый? — слегка нахмурилась девушка.

— В основном, только тогда, когда общаюсь с женщинами определённого статуса.

— И какие…э-э-э, женские статусы и группы ты выделяешь? Сколько их — по твоему мнению — всего?

— Не так, уж, и много, — презрительно сплюнул под ноги, Тим. — В первую группу входят женщины, которых я, безусловно, уважаю: моя мать, сестрёнка, несколько более дальних родственниц и одна престарелая, но очень умная и правильная норвежка. Вторая группа — это старинные знакомые: одноклассницы, сокурсницы по Университету, коллеги по работе, жёны друзей. Третья — проститутки, которых я — время от времени — усердно пользую. Чётвёртая — все прочие женщины этого Мира. Потенциальные шлюхи, короче говоря, которые — все, без исключений — притворяются приличными и высокоморальными. Иногда я с ними вынужден общаться и, естественно, грубить. Так сказать, в плане моральной компенсации за это вынужденное и, безусловно, неприятное общение. Точка.

— То есть, со мной ты общаться не хочешь?

— А разве для этого имеется хоть один маломальский повод? Может, ты — прожжённая и умелая проститутка? Это обстоятельство, честное слово, сделало бы меня более разговорчивым и приветливым…

— Напыщенный, упёртый и самовлюблённый дурак! Брутальный, грубый и упрямый идиот! — разозлилась Лиз. — Я, чтобы ты знал, являюсь корреспонденткой медиа-холдинга — «На Краю Земли», который специализируется на подготовке различных материалов (письменных, видео— и аудио), о…м-м-м, о глухих, необычных и экзотических местах нашей планеты.

— То есть, о так называемых «медвежьих углах»?

— Ну, да. Меня и откомандировали сюда именно для этих целей. Чтобы как можно больше землян узнало об архипелаге Шпицберген и о его незабываемых природных красотах… А поговорить с тобой мне порекомендовал наш главный редактор, который много слышал от своих знакомых, работающих в ЮНЕСКО, о некоем — «Бруте». И не только поговорить, но и подготовить отдельный развёрнутый материал — о суровых буднях старшего инспектора по защите дикой природы… Так как, будем сотрудничать?

— Нет, не будем, — надменно и зло усмехнулся Тим. — Не повезло тебе, пигалица, со мной. Редактор будет недоволен, разозлится и даже, в гости по утрам не ходи, лишит полугодового бонуса.

— Но почему — не будем?

— По кочану. Разговор закончен. Точка.

— А можно — чуть поподробней? — просительно улыбнулась девушка. — Ну, пожалуйста, брутальный мистер. Так сказать, в виде исключения…

— Хорошо, иду навстречу. Госпожа рыжая липучка… Нет ответной колючей реплики? Ладно, поощрю за понятливость, так и быть… Зачем Шпицбергену — дополнительная и развёрнутая реклама?