Заседание тайного совета на кровавой стене в полном разгаре:

– Тридцать третий! Мой сын! Он пропал! Надо принимать экстренные меры! – От волнения у Миттеля Грея задрожала рука.

– Я вам сочувствую. Надо искать вашего сына? Бесспорно! Надо наказать грабителей? Надо! Одного понять не могу! Зачем принимать чрезвычайное положение? Тем более, в масштабах Солнечной системы! Вселенной? – Задал вопрос Берсеркер.

– Для тех, у кого особенно умное лицо, повторюсь.

Как можно мягче, продолжил Миттель Грей:

– Проклятье, касается всех, оставшихся на Земле. Ну, посчитайте! Посчитайте! Кто из ваших родственников тридцать третий в роду? Кем пожертвуете? Близкими? Вы поступитесь родными. Так же, как в угоду спокойствию и личному благополучию, наши хитро выдуманные предки отправили, менее удачливых землян, в неизученную, пасть Вселенной.

Зал ответил тишиной. Вокруг, участников совета, забегали мысли. Думы, будто злые шмели, жжжужа носились. Каждая норовила сбить мысль соседа. Миттель Грей, мысль каждого колдуна, сопровождал группой личных демонов. Каждый, Ведьмак, имел персональных демонов. Бесы, как злые волки – оборотни, меняли лица и рвали чужаков на мелкие куски. Черти, разваливаясь в прах, тут же возникали вновь, как волшебная птица Феникс. Личные демоны, в отличие от мыслей, воевали в полной тишине, лишь небольшой ветерок выдавал их присутствие. Тишина в зале заседаний не была гробовой. Она нарушалась жужжанием мыслей, войной личных бесов, сердцебиением соседей.

– Молчание принимаю за согласие. Мысли и бесов в расчёт не беру. Понимаю! Ни кто из вас и ваших дрожащих родичей, не хочет быть на месте моего сына. Все хотят сладко жрать и в тепле спать.

Миттель Грей, от злости, побледнел:

– Итак! Первое!

– Объявляю чрезвычайное положение.

Академик откашлялся, попив раствора из графина, продолжил вещание:

– Я, Миттель Грей, академик института мозга.

Его голос звучал, как набат. Жители планеты ловили каждое слово великого мага:

– Объявляю себя главным правителем!

Который раз в зале заседаний тайного совета повисла стеклянная тишина. Казалось, тронь атмосферу зала, воздух расколется на миллиарды маленьких осколков. Мысли магов попрятались в скорлупу. Бесы схоронились в утробах душ. Чародеи молчали. Ни один светоч колдовства не посмел перечить академику – главе института Мозга, а главное обиженному магу, скорбящему отцу.

Магическая сила Грея благодаря обстоятельствам, увеличилась во много раз. Колдунам открыта книга могущества. Они знали, кто эту силу увеличил.

– Второе! Установить, за каждым, человеком наблюдение. Искусственный мозг в любое время суток за секунды вычислит иуду.

Учёный на мгновение замолчал. Во время паузы, каждая сущность на планете, почувствовал облегчение.

– Третье! Каждый закуток, каждый листик берём под жёсткое наблюдение. Чтобы ни одна тварь, ни на земле, ни

под землёй, ни в небе, ни под водой не проскочила. Ина…

Морская нимфа. Миттель Грей на лету остановил свои слова. Зашёл начальник охраны. Он прошептал что то на ухо академику. Дождавшись пока охрана вышла, Миттель Грей произнёс:

– Ну, вот первая добыча. Дочка самого морского царя. Давайте посмотрим картинку.

Визор демонстрировал энергетическую клетку, где билась молодая красивая русалка, рядом стояла огромная тень с белоснежными лохматыми волосами. Русалка явно хотела, что-то сказать, глаза её умоляли, но чья-то тень, набежав, закрыла ей рот. Ведьма решили, все кто смотрел картинку, настолько была она худа и злобен профиль,

– Руку, надо оторвать руку, кто это. – Ахнули руководители Земли.

Но Русалка онемела. Ведьма, а вернее её огромная тень пыталась разорвать путы на груди нимфы, но не могла. Она пыталась оттолкнуть чёрную руку, заткнувшую рот морской девушки. Завязалась драка. Среди теней. Вскоре чёрная тень порвалась, как тряпка, исчезла. Ведьма закрыла телом морскую девушку, и пропали, затерявшись в глубинах обширной подземной тюрьмы.

Леприконы

Правители Земли не могли успокоиться. Картинка имела успех. Озвучил тревогу всех, леприкон:

– А как же позвольте спросить царство русалок, лесных эльфов. Они не причём в играх людей. Дорогой академик, вы перегибаете палку. Значит по-вашему всех в клетки, как эту дочь царя. А прозрачную ведьму вам захапать не удалось.

Заметил Дэвид Пири.

Оппонент академика был маленького роста. Его огромный горб, давил на широкие плечи. Шеи у существа не было. Лохматую, рыжую голову украшал старинный цилиндр, дополняла сказочный антураж жилетка, гетры и туфли с золотыми пряжками. Родословная горбуна, закрыта мутной занавеской. Ключ от прошлого Пири недоступен ни кому, только Сатане. Доподлинно известно одно, отец существа, леприкон, мать лесная ведьма.

– Прекратите оберегать родственников, ставить их в курортные условия. Предатели и пособники могут быть во всех мирах. Следить надо за всеми представителями Земли.

Человек, с волевым, граненным, как алмаз, лицом произнёс фразу, как отрезал. Он, как и Дэвид Пири, потомок леприкона и лесной ведьмы. Мак-Магон, в отличие от Девида, был среднего роста, за плечами у него не было горба. Он носил одежду военного покроя. Метрика записала его так

«Мари-ЭДМ-ПАТРИС-МОРИС-МАГОН», титул, герцог Мадженский, достался леприкону вместе с именем. Коллеги по совету звали существо – Мак-Магон. Леприконы заплатили за это имя, людям, золотом. Лесные ведьмы, отняв герцогство, родословную, имя, славу у человека.