– Ты наивная или просто дура?

– Я наивная дура! Еще вопросы есть? – огрызнулась я и со звоном отшвырнула ложку. – Что за мерзотная привычка говорить на серьезные темы во время еды? Весь аппетит отбил.

– Ты ведешь себя, как ребенок.

– Извините, господин преподаватель, что не оправдываю ваших завышенных ожиданий! – фыркнула я, сложив руки на груди.
– Раз тебя беспокоит метка, то уничтожил бы ее сам. Чего ты ее оставил?

– Потому что не по силам. Во мне нет магического света.

– Какая глупая отго… Чего?!

Оливер одарил меня ироничным взглядом и, усмехнувшись, сунул в рот ложку с кашей. На секунду его перекосило. Запив несъедобное кушанье водой, он, наконец, пояснил:

– Я говорил, что сила темной магии всегда стремится к нулю, а в смешанных браках она исчезает полностью уже к четвертому поколению. Скорее всего, мои внуки будут светлыми неофитами.

– Тогда, как ты пробуждаешь руны?.. Ах, конечно! В твоем стило стоит кристалл?
– через мгновение ответила я на собственный вопрос.

Оливер согласно кивнул.

И как только раньше не догадалась? Кристаллы-ловушки, вбирающие магические свет из пространства, появились уже давно, но из-за дороговизны использовались только для штучных артефактов. Адепты университета не могли себе позволить роскошь заплатить бешеные деньги за крошечный камень.

– Красивая магия, - заметила я. – Дашь посмотреть?

– Нет.

– Жалко?

– Не хочу, чтобы ты его из любопытства разобрала на части. Оно мне дорого.

– Семейная реликвия?

– Нет, дорого заплатил артефактору.

– Никогда бы не подумала, что ты такой мелочный. – Я поднялась из-за стола. – Приготовлю омлет, а то каша по рецепту деда Вудса что-то совсем несъедобная. Кулинар из тебя, господин преподаватель, сказать честно, посредственный.

– Ты мне польстила. – Он с благодарностью отодвинул от себя тарелку и поднялся. – Помочь?

Подстегиваемые голодом мы работали слажено и быстро.

Пока я нарезала зелень, Оливер взбивал яйца в глиняной плошке. Плюхнув на очаг тяжелую сковороду, я привычно щелкнула пальцами, чтобы зажечь огонь, и перед глазами блеснула вспышка.

Вместо крошечных голубоватых язычков, пробегавших по диаметру конфорки, к потолку вырвался ослепительный столп пламени, подкинувший к потолку чугунную посудину. Казалось, что время замедлило ход, позволяя во всех красках разглядеть огонь. Широко раскрытыми глазами я смотрела на сплетенные струи, настолько жаркие, что воздух плавился и дрожал, секунда тянулась и тянулась.

Внезапно Оливер сбил меня с ног, и мы повалилась на пол. Он ловко принял удар от падения, и я оказалась закрытой от взрыва. Тяжело дыша, уткнулась ему в грудь, вжалась в его тело. В нескольких дюймах от нас с грохотом приземлилась сковородка, пространство замерло. Мы лежали, не шевелясь. Вокруг разливалась испуганная, настороженная тишина, и ощущался горький запах гари.

Оливер приподнялся на локтях и заглянул мне в лицо:

– Ты в порядке? Не поранилась?

От шока мне не удалось выдавить ни слова, только кивнуть. Откатившись, он гибко поднялся и протянул руку мне. Я помедлила, прежде чем вложить пальцы в раскрытую ладонь. То как Оливер принимал решения, не медля, не раздумывая, буквально на инстинктивном уровне, как в совершенстве владел телом, снова навело на мысль о боевой подготовке.

На потолке над очагом темнел неровный выжженный круг.

– Надо будет побелить, - резюмировал сосед, не выказывал ни жестом, ни голосом досады из-за нежданного ремонта.

– Угу, - вздохнула я.

Перед мысленным взором невольно появился другой потолок, в другом доме, нашем столичном особняке. Испуганные и ошеломленные, вместе с мамой мы задирали головы и разглядывали прожженную до перекрытия дыру. Кухня лежала в руинах, искореженный очаг покрылся копотью. На моем белом платье чернели разводы. Мы недоуменно переглядывались и еще не понимали, что это было начало конца.

– Испугалась? – переспросил Оливер, возвращая меня в реальность. – Ты побледнела.

– Мою мать сжег Истинный свет, - произнесла я. – Ее болезнь начиналась так же. Сначала исчезала созидательность светлой магии.

– Абсолютно уверен, что ты пытаешься себя накрутить. Очаг старый, руны давно не обновлялись, как раз хотел вызвать мастера. Странно, что он раньше не бабахнул, - голос мужчины звучал твердо, убежденно.

– Да. – Я вздохнула и сжала в кулак руку с пробудившейся темной руной. – Скорее всего.