– К-к укрытию, - быстро ответил тот, запнувшись опять.

Невнегин и Маслов нашлись рядом с лазаретом, разбитым далеко позади позиций. Раненые лежали прямо на земле, на палатках, гимнастёрках, шинелях. Самые тяжёлые находились в двух палатках, на которых имелись большие белые квадраты с красными крестами. И на земле была растянута большая простынь с намалеванным на ней красным крестом метрового размера.

– Здравствуйте, товарищ Глебов, - первым со мной поздоровался комиссар.
– Отдохнули?

Следом за ним поприветствовал генерал.

– Здравствуйте, - я кивнул обоим мужчинам.
– Более-менее. К слову, вы бы замаскировали лазарет. Немецким самолётам эта простыня и белые квадраты с крестами - идеальный ориентир.

– Это же красный крест!
– возмутился генерал.

– И что?
– я посмотрел на него.
– Не считайте немцев лучше, чем они есть. Мне… хм… я могу немного видеть будущее. Редкие события, но яркие или те, что будут происходить рядом со мной. Так вот, с момента войны я дважды видел в образах, как немцы расстреливали санитарные обозы и поезда.

– Не может такого быть, - буркнул Невнегин.

– Ваше право.

– Товарищ Глебов, а вы можете чем-то помочь раненым?
– быстро сменил неудобную тему комиссар.
– После вчерашнего обстрела у нас больше сотни в лазарет попало. И вывезти их пока не представляется возможным.

– Могу помочь, но сильно не рассчитывайте на меня. Силы мне пригодятся для отражения нападения немцев.

– Раненым любая помощь пригодиться. К сожалению, у нас нет врачей, лекарств и перевязочных средств. Обходимся тем, что под руку попало, - развёл руками Маслов.

– Я помогу, - повторил я.

Раненых было сто сорок семь человек. Шестьдесят были тяжёлые: проникающие ранения, обширная кровопотеря, взрывная и осколочная ампутация конечностей, черепно-мозговые травмы и так далее. Здесь был представлен весь список тяжелейших повреждений организма в результате механических травм. Как минимум половина не дожила бы и до полудня. Мог ли я помочь вернуться к полноценной жизни? Да, в Книге имелись заклинания для этого. Но на каждого безногого или безрукого с моим опытом ушло бы минимум половина суток. Поэтому я убрал угрозу жизни, легких поставил на ноги (хотя бы патроны смогут подавать или наблюдателями работать, которых после артобстрела выбило всех до единого), добавил тонуса всем. И всё.

Но даже это 'всё' произвело неизгладимое впечатление на окружающих и особенно командиров. Хотя, казалось бы, пора привыкнуть к моим умениям.

Немцы нам дали времени до полудня. Этого хватило, чтобы подправить траншеи, перераспределить бойцов и огневые точки. Ну, а мне удалось восстановить на две трети свой резерв маны и буквально на коленке соорудить два защитных медальона, которые вручил пулемётчикам, владеющим артефактным оружием. Боеприпасами их обеспечили неплохо - по тысячи двести пятьдесят патронов на каждый ствол. Как раз этой ночью по моему примеру красноармейцы ползали на поле за трофеями. Больше всех порадовали боевые машины - танки и бронетранспортёры немцев, экипажи которых убило огненным валом. Они наградили трофейщиков тысячами патронов и пулемётами, подсумками с гранатами и полдюжиной автоматов.

'Эх, денька бы три передышки и я бы тут такого наделал!', - помечтал я про себя.

К сожалению, уже в полдень в небесах над нашими позициями появились вражеские самолёты. Пикирующие бомбардировщики, 'юнкерсы', про которые знает любой в моём времени, если он не совсем потерянный для мира человек.

Их было три тройки. Оказавшись над траншеями с красноармейцами, первое звено перевернулось через крыло и под углом градусов в шестьдесят понеслось к земле. При этом включились сирены, чей мерзкий звук выворачивал внутренности и заставлял ныть зубы. От этого я не сразу сумел поймать нужный момент и сконцентрироваться на заклинании, что позволило первой тройки сбросить свой смертоносный груз на наши окопы.

И вновь задрожала земля под ногами, а в небо взметнулись чёрные фонтаны, изнутри подкрашенные оранжевым пламенем.

Но на этом удача немцев закончилась, и на них в небе набросился абмирутаруами-шторм. Порыв ветра был так силён, что сбил с ног несколько бойцов и командиров поблизости со мной. Но куда большая мощь ушла вверх, где набросилась на гитлеровские бомбардировщики.

Так как никаких сопутствующих эффектов в виде туч, молний, столба пыли и прочего не было видно, то при малой толике фантазии, можно было представить, как несколько невидимых великанов щелчками сбивают на землю 'юнкерсы'. Ни один из стервятников не уцелел.

– Ура-а-а!!!

Радостный победный клич русских солдат прокатился по траншеям и полям.

– Ура-а-а!!!

Через пять минут рядом со мной оказался довольный генерал. Ничуть не скрывая своего восторга, не стыдясь проявления эмоций, он обнял меня и похлопал по спине:

– Всегда бы так воевать! Вот вы им показали-то, товарищ Глебов...

А через два часа над нашими головами повисла 'рама'. Зачем она появилась, мы узнали очень скоро, когда позиции стали перепахивать немецкие снаряды. И ведь достать самолёт, не вышло даже из артефактного оружия, настолько он высоко забрался. Я же после недавних чар был ни на что не способен. Абмирутаруами в качестве платы забрал всю ману и немного праны. Не пять лет, как вчера, но полгода я потерял. Хорошо ещё что, будучи высшим магом (а в скором будущем и архимагом могу стать, не пройдёт и пяти лет) я теоретически бессмертен и очень скоро восстановлю все потери организма. Но кто бы знал, как же гадко себя чувствовать, когда астральная сущность вытягивает из тебя жизнь. Да и потом самочувствие сравнимо с тяжким похмельем.