Шрифт:
Чарли пробыл в отделении интенсивной терапии две недели. С сепсисом удалось справиться, но печеночная недостаточность продолжала нарастать. Он все еще говорил о дворецком Гарри, о беге с яйцами и фиолетовом батуте. Я поняла, что тесты, которые я проводила во время нашей первой встречи, многое сказали мне о его амнезии, но почти ничего не сказали о характере его припоминаний.
Его перевели в общую палату, откуда он через три дня сбежал с катетером в вене, оставив, как всегда, пустой флакон из-под спиртового геля. Перед уходом он аккуратно заправил постель.
С тех пор я ни разу не видела Чарли, но надеюсь, что он счастлив в мире своих воспоминаний, которые он сам считает истинными. Ему удалось научить меня, что именно к этому стремимся мы все.
Глава 3
Моментальные снимки
Во время летних отпусков родители возили нас на свою родину, в штат Ассам на северо-востоке Индии.
Так формировались наши детские воспоминания о головокружительных поездках на рикшах, о людях, жующих паан и расхаживающих в открытых сандалиях, о женщинах, плавно шествующих в цветастых сари – мекхелах и шароварах. Нас трепали по щечкам и волосам любящие тети и дяди. Лопасти вентиляторов разгоняли едкий раскаленный воздух. Я помню огромные чаны с острым даалом, масор-тенгой, алу-паратхой и лару. Офицеры-пограничники смотрели на свет мой ирландский паспорт, внимательно рассматривали оттиснутую на обложке золотую арфу. Помню я также тропические ливни, когда потоки воды смывали с улиц всю грязь и пыль.
Тем не менее, большая часть воспоминаний об Ассаме улетучилась. Как я могла забыть долгие недели задушевных разговоров с моими покойными бабушками и дедушками, как могла забыть дальние походы в поисках носорога с моим дядей (родители рассказывали, что однажды нам, на самом деле, удалось увидеть носорога); как я могла забыть небольшое землетрясение и гигантский оползень? Мои родители изо всех сил старались, чтобы я на всю жизнь сохранила эти воспоминания, но я не смогла их удержать.
Мы все постепенно теряем островки памяти, и есть моменты, которые мы уже не в состоянии извлечь из ее хранилищ. Некоторые прежние переживания, воспоминания и впечатления становятся со временем недоступными для нас. Происходит приблизительно то же, что мы видим при надвигающемся ливне – уличные фонари начинают мигать, а потом гаснут.
Теперь нас ждут истории о нашем обыденном забывании, а за ними последуют рассказы о потерявших память бродягах и мошенниках; о воспоминаниях, обнаруженных и погребенных. Однако, в отличие от Аниты с болезнью Альцгеймера или Чарли с корсаковским синдромом, у людей, о которых пойдет речь, нет никаких видимых поражений головного мозга, которыми можно было бы объяснить потерю памяти. У этих людей не обнаруживаются аномальные белки болезни Альцгеймера или атрофия мозговой ткани, как при корсаковском психозе. Более того, в некоторых персонажах, описанных ниже, вы сможете узнать самих себя. Возможно, вы даже присоединитесь ко мне и будете считать, что иногда амнезия (потеря памяти) может быть и благом.
Исчезновение Диснея
Подумайте, каким было ваше «я» в возрасте трех или четырех лет. В вашем мозге забрезжат какие-то воспоминания. Хватит ли их на то, чтобы заполнить одну страницу, тонкую записную книжку, целый том? Многие из нас совершенно неспособны вызвать из памяти воспоминания о раннем детстве. Очень скудны или вовсе отсутствуют воспоминания о том времени, когда мы еще не умели говорить. Мы редко помним события, происшедшие в возрасте до трех лет, и можем вспомнить лишь фрагменты воспоминаний, касающихся возраста от трех до семи лет. [9]
9
Раньше считали, что самые ранние воспоминания человека относятся к возрасту после трех с половиной лет, но теперь некоторые исследователи утверждают, что самые ранние воспоминания могут относиться к возрасту двух лет. По мере того, как мы становимся старше, вспоминаемые события сдвигаются во времени на год или больше вперед. Такой сдвиг называют телескопическим эффектом. Предметы кажутся ближе, когда их рассматривают в телескоп
«Забывание, – говорил Мартин Хайдеггер, – явление более древнее, чем запоминание». Детская амнезия, решил Фрейд, «отгораживает от нас самое раннее детство, и делает нас чужими для него». Фрейд считал, что это защитный механизм, оберегающий нас от детских психических травм.
Теперь, однако, выясняется, что дети тоже формируют воспоминания, но очень быстро их забывают. Возьмем для примера статью 1991 года, озаглавленную «Воспоминания о Микки-Маусе: маленькие дети вспоминают посещение Диснейленда». Детей в возрасте трех-четырех лет просили вспомнить подробности этого путешествия через шесть месяцев или через полтора года после него.
Конец ознакомительного фрагмента.