— Остальное без меня. Пусть этот мелкий паршивец тебе потом ноги целует, рас’маа’ра, потому что иначе сегодня встретился бы в пекле со своим папашей. Но я все еще буду надеяться, что твои таланты врачевательницы куда скромнее прочих умений.

Киирис больше не обращала на наследника внимания. Какое ей дело до почти беззлобного шипенияРунна, если Раслер уже переступил за грань?

— Мне нужны льняные нити, мазь из красной пыли. Заварите побольше ночного корня. И пусть кто-то со всех ног бежит за лекарем, ну?!

Все необходимое в избытке водилось в специальном ящике на кухне в Кераке, ведь поварята то и дело резали руки, ошпаривались, рвали ладони об острые кости. Киирис множество раз видела, как седая настоятельница Ольферияштопала порезы, обрабатывала раны, чтобы зараза не попала в кровь. Но лишь раз помогала ей сама, и то лишь потому, что зашивать пришлось саму Ольферию. И тогда на шее Киирис был таэрн, и столь тесный контакт с кровью ничем не грозил. А сейчас это могло обернуться чем угодно.

— Ты, — мейритина поманила сухую женщину в чепце, — макай тряпки в горячую воду и давай мне. Шевелись. Ты, — палец переместился на мальчонку лет тринадцати — одного из немногих, кто не выглядел перепуганным. — Хорошенько вымой руки и приготовь мне иглу с нитью. Сможешь?

Тот закусил нижнюю губу, решительно кивнул.

Смыв кровь, Киирис с облегчением увидела, что рана не такая глубокая, как она опасалась. С ладонь длинной, но вряд ли повреждены внутренние органы. Тонкий, идеально-ровный, почти безупречный порез. Тот, кто сделал это, был мастером своего дела, но что-то помешало ему в полной мере пустить в ход свои навыки.

— Ее нужно подогреть. — Она отодвинула локтем услужливую девчонку, что протягивала ей плошку с мазью. Та отчего-то даже в такой момент умудрялась поглядывать на едва живого Наследника с нескрываемым интересом.

Конечно, он был красив. Особенно сейчас, когда хмурая безэмоциональная гримаса растаяла под странным умиротворением. Пожалуй, больше всего Раслер напоминал молодого ворона: аккуратный, но не слащавый, как пухлощекие выкормыши графьев и корольков.

Девица вернулась вскорости, и на этот раз плошка с мазью была нужной температуры. Стараясь не попадать пальцами в рану, Киирис быстро нанесла толстый слой месива, от запаха которого желудок подавал недвусмысленные позывы.

— Игла, госпожа. — Парнишка протянул ей приготовленный инструмент.

— Кто-то должен держать его. — Киирис приподняла веко бесчувственного Раслера. — На всякий случай.

Желающих оказалось немного. В глазах служек Наследник костей был беспощадным монстром. Возможно, некоторым из них так или иначе перепало от него лично. Киирис же видела в нем лишь молодого мальчишку, которого собиралась спасти вопреки голосу рассудка и причинам, по которым оказалась здесь.

К появлению лекаря Киирис успела зашить рану и обработать шов новой порцией мази. Следом за жилистым моложавым лекарем, в кухню вошла и Королева-мать. Точнее — влетела, едва не бросившись на наследника со слезами. К счастью, мужчина вовремя придержал ее за локоть, успокоил парой осторожных, но разумных доводов — и, обойдя стол с другой стороны, скрупулезно осмотрел рану.

Киирис попятилась, обессилено села на скамью и окинула взглядом кухню. Рунна, ожидаемо, уже и след простыл. А вот Королева-мать едва не шинкует ее взглядом.

— Подарки мне от вашего сына, — повинуясь необузданному желанию, сказала Киирис. Кивнула на головы, которые, к слову сказать, так и остались лежать на прежних местах, хоть в кухне царил полный хаос. — Славные головы.

Королева изо всех сил старалась владеть собой, но переживания за сына мешали ей сосредоточиться. И все же, Рунн не преувеличивал, говоря, что королева все простит младшему сыну. Если она и злилась, то лишь за сам факт дара.

— Я бы сказал, что все сделано почти безупречно, — вынос вердикт немного удивленный лекарь. — Наследника нужно перенести в его комнату, я хочу провести некоторые дополнительные процедуры.

— Но он поправится? — в унисон спросили обе женщины и переглянулись.

— Я бы сказал, что сейчас жизни наследника почти ничего не угрожает. Но если рана была обработана недостаточно хорошо, то в кровь могла попасть зараза. Все же кухня — не самое подходящее место для подобных манипуляций.

— У меня не было времени искать подходящее. — Киирис ковырнула обида. Да, детская и глупая, но разве она не заслужила хотя бы «спасибо»?

Пока мужчины натягивали кусок кожи, чтобы на нем отнести Раслера, Киирис потихоньку изловчилась и макнула мизинец в его кровь. Быстро сжала руку в кулак, дожидаясь, пока Королева-мать рассудит ее участь. Та же была всецело поглощена хлопотами о сыне.

Когда Раслера переложили на кожу, и четверо крепких мужиков понесли его прочь, Киирис посторонилась, уступила дорогу. Она запретила себе смотреть в его лицо. Потому что продолжала бояться, но и не могла противиться желанию еще раз оценить и горбинку на носу, и короткий росчерк шрама поперек правой брови.