– М-м-м! – вскоре замычала она и попыталась отвернуться, потом открыла глаза, проморгалась и уставилась на меня взглядом.

– Как себя чувствуешь? – спросил я.

– А сам как думаешь? – огрызнулась та и стала резко дёргаться, пытаясь освободиться от пут. – Когда я освобожусь, то тебе не поздоровится. Лучше беги скорее к своим нянькам, чтобы они тебя спрятали за свои юбки.

От прилагаемых усилий лицо её покраснело, на шее, что так мне понравилась, вспухли крупные вены и тонкие мышцы.

– Слушай, вот не пойму я тебя, - произнёс я спокойно, при этом внимательно наблюдая за потугами собеседницы, - зачем ко мне пришла и как вообще меня нашла? Почему не веришь? И зачем тебе я в качестве проводника?

– Уф-ф, - выдохнула она и сильно поморщилась. – Зачем? Надо.

– Ёмкий ответ, оценил. Как говорится: краткость – сестра таланта. Вот только на гения ты не тянешь совсем, поэтому в талант не верю и вновь повторяю вопрос: зачем?

Та принялась сверлить меня взглядом, потом, видимо, прочитав в моих глазах что-то, отвернулась и негромко произнесла:

– Что бы вспомнить.

– Не понял, - нахмурился я. – Что вспомнить-то?

– Всё! – вдруг выкрикнула она, заставив меня нервно дёрнуться назад. – Я память потеряла, не помню: кто я, как здесь оказалась, зачем, почему чуть не погибла и кто в этом виноват! Почему умею находить в сжатые сроки нужную информацию…например, одного странного парня, очень странного, который привёз меня в больницу и дал просто так две дозы рудиливого стимулятора! Кто меня этому научил и где – тоже хочу вспомнить! – уже практически кричала она.

– Тихо, тихо, - стал я её успокаивать, - чего ты раскричалась? Всё же нормально.

– Нормально? – зло произнесла она. – Это – нормально?

– То есть, ненормально, что у тебя амнезия, - поправился я, но в остальном всё достаточно хорошо. Ты жива, Дар работает, руки-ноги целы. А память однажды вернётся. Не стоило уходить из больницы, врачи бы помогли справиться с этой проблемой, решили бы её и сказали, что нужно делать.

– А не хочешь узнать, отчего странные знания меня погнали прочь оттуда? – ответила она. – Как рефлексы гонят зверя из ловушки.

– Ну, должна же ты хоть чему-то радоваться, ведь какая-то часть памяти уцелела. Представь, что ты вообще стала бы как младенец, тогда что делала бы?

– Радовалась. Что так смотришь? Лучше вообще ничего не помнить, чем мучиться от бессилия поймать какую-то мысль в голове. Я знаю всё про окружающий мир, но в общем, без имён, своей жизни, жизни других людей, историй и прочем. Я чувствую, что при мне была некая вещь, которая поможет вернуть память, но не знаю, что это. Поэтому мне понадобился ты.

– Ты забыла, как пользоваться такси? – хмыкнул я.

– У меня нет денег, а у тебя есть, раз так легко расстаёшься с ценными вещами. И такси… мне не хочется на нём ехать, а у тебя должна быть машина. А добывать их теми способами, которые у меня сами собой всплывают, я не хочу. Но, видимо придётся.

– Да дам я тебе денег, если ты об этом, - ответил ей я. – А вот машину нет, просто потому, что не владею ничем таким, увы.

– Хоть что-то, - буркнула она. – Развяжи.

– Не-а, - покачал я головой. – Не хочу рисковать, знаешь ли. Вот сюда положу нож и зажигалку. Тебе останется лишь докатиться до них и воспользоваться чем-то одним, что удобнее будет. Пальцы у тебя свободны, так что, рано или поздно освободишься. Ну, или в номер с уборкой придёт горничная, она и развяжет. Хотя, если вдруг окажется извращенкой и любительницей сибари, то тебе придётся ещё чуть-чуть подождать. А ещё расслабиться и получить удовольствие, хе-хе.

– Урод, - припечатала она меня.

– А не нужно хватать за горло и ломать руку, когда можно было по-человечески поговорить и попросить помочь с проблемой.

– Да ничего бы я тебе не сделала, - скривила она свои губки. – Хотела немного припугнуть и только. Вы же мужчины такие пугливые, чуть надавишь и всё – трясётесь и готовы, что угодно сделать, лишь бы не тронули.

– Везде есть исключения и тебе не повезло столкнуться с одним из них, - сказал я задетый её словами. С местными мужчинами я себя не ассоциировал, но уж очень взгляд девушки, обращённый на меня, был презрительным, что покоробило в душе меня. – Вот деньги, - я положил на журнальный столик две банкноты по двести лир.
– Этого тебе хватит на такси. Здесь же все твои вещи лежит.

После чего забрал свои вещи и вышел в коридор, чтобы переодеться не перед глазами гостьи.

– Подожди! Куда же ты? Извини, не…

Чего она «не…» я слушать не стал, прикрыв за собой дверь, которая очень хорошо отсекала все звуки. Быстро одевшись, я покинул номер. У стойки администратора, я задержался на минуту, чтобы передать ключи и сказать пару слов:

– Если я не приду к полудню, то направьте в номер горничную, чтобы там окна открыть. Мне нравится, когда небольшой сквозняк гуляет по комнате.