– Скажешь тоже, – опять усмехнулся моряк. – Крейсер первого ранга - скорость девятнадцать с лишним узлов и умелый манёвр!

– Манёвр.., – передразнил Макаров, – драпанул, что ли?

Матрос нахмурился.

– Ну ты это… полегче! Мой черед рыб кормить ещё не пришел.

– Они, не сговариваясь сели на противоположные полки. – Мы там тоже, – между прочим, – не кофий с кренделем кушали. Нам о-е-ёй как досталось! – он как-то нервно передёрнулся - видно, от нахлынувших воспоминаний. – Мы ещё вначале - когда за «Олегом» шли, нас два броненосных крейсера атаковали. А «Аврора» наша хоть и новая, но для таких боёв не предназначена. Нам бы в разведку ходить да «торгашей» вражеских перехватывать, транспорты… А потом ещё три крейсера и броненосец на нас навалились, шутка ли! Десять попаданий снарядами до восьми дюймов! – он стащил с головы бескозырку. – Пятнадцать человек команды погибли, капитана убило, Егорьева Евгения Романыча. Едва укрылись за броненосцами… А потом ходу! Куда с такими разрушениями воевать: трубы дымовые повреждены, минный носовой затоплен, и ямы угольные… А стрелять как? Все дальномеры накрылись - считай, без глаз артиллерия, четыре семьдесятпятки повреждены и одна шестидюймовка! Уходили с «Олегом», как раненые лошади от волков - идём, а следом японские миноносцы по нас торпедами жарят.

– Слава Богу, живы, – вздохнул, крестясь, Макаров.

– Тут уж точно, и я готов в Него верить, – согласился матрос.

– Нехорошая война какая-то, – покачал головой Макаров, – непонятная. Все бьются как герои, а победа не нам даётся. Силы вражьи.., – он покачал головой, – помилуй, Господи!

– Так с самого начала всё пошло куда-то не туда, как чёрт напутал, – нервно прохрипел матрос. – Ещё в Северном море под Гуллем – это возле Доггер-банки – началась чертовщина. Теперь говорят, что мы обстреляли мирные английские рыболовецкие суда…

– Читал в газетах про это, – живо откликнулся Макаров, – маху вы дали под Гуллем.

Глаза матроса вспыхнули и он рванул бушлат на груди, – Маху, говоришь? И ты льёшь эту баланду, что русский матрос…, – он захлебнулся словами, – да я сам …, своими глазами…, понимаешь, ты, сухопутный.

– Тише, тише, ну чё, злисся9– то, – остановил его Макаров, – ты рассказывай, чё видел-то.

– Дело-то как было, – уже спокойней продолжал матрос, но видно внутренний жар продолжал жечь его. – Наша ремонтная база «Камчатка» отстала от отряда. А тут ночью с неё сигнал идёт, мол, атакуют миноноски. А откуда миноноски в Северном море, возле Англии, если мы с японцами воюем? Сколько там ни талдычат про рыболовов, а я сам видел в ночи вспышки торпедных аппаратов - это на рыболовных-то? Ну «Камчатка» ждать не стала и залпом по ним, те и растворились… Рыболовецкие, – зло усмехнулся матрос, – Мы, между прочим, тоже получили в борт от этих «рыболовов». У нас священник корабельный погиб, отец Анастасий, да комендора одного ранило. Тут хоть глаза лопни, а факт!

– Ну, если священника.., – подытожил Макаров, – тогда без нечистого не обошлось. Не божеское дело, знать было.

– Да ладно, тоже мне запел, как поп на клиросе, – усмехнулся матрос, – только ладану не хватает. Дело тут совсем просто мне видится, – он сделал паузу, принимая многозначительный вид. – В Англии-то для японцев миноноски строили - новейшие. Я уж не знаю, под каким флагом нас атаковали… Может, под английским, может ещё под каким, а может, и вовсе без флага. Не зря ночью дело было. Только англичане потом больше всех брехали, что русские моряки напали на «мирные рыболовецкие суда», пиратами нас называли. Чёртовы капиталисты, – он ненадолго замолчал. Молчал и Макаров. Вдруг матрос весело эдак встрепенулся, – А ты чего такой ершистый, обидел что ли кто? Кстати, – он протянул Макарову руку, – Петров Захар.

Макаров протянул руку в ответ:

– Роман Макаров.

– Сам-то откуда?

– С под Омска, с Сибири…

– Далёко забрался, – покачал головой Захар. – Так что, Макаров? – повторил он вопрос.

– Да.., – нехотя ответил Макаров, – встретил тут одних, - на Невском, на мичмана, между прочим, накинулись.

– А-а, – догадался Захар, – интеллигенция.., этим на зуб не попадай.

Макаров снова заволновался:

– Да пошто они так-то? Мы ведь за их кровь проливали.

– Ты, братишка, не горячись, – сочувственно сказал Захар, – не за них ты кровь проливал, а за буржуев, за Царя.

Макаров вскинулся:

– Так за Царя, за Россию!

– Так ведь за какую Россию - вот вопрос!

Макаров опешил:

– Как, то есть, какую? Россия - Россия и есть. Нешто есть другая?

– Ошибаешься, брат, – Захар подвинулся вперед к Макарову и понизил голос, – есть Россия богатых, капиталистов, помещиков, фабрикантов, банкиров - вот таких, кто сам не воюет, а войны устраивает, и кому война выгодна, а есть народ, который воюет за них. Ты воевал за первых, а народу эта война вовсе не нужна.

– Да как же не воевать, – не мог взять в толк Макаров, – коли напал на нас японец. Как же не защищать свою землю-то?

– Так ведь не просто японец напал, – возразил Захар, – их же свой японский капиталист на нас науськал.

– Пошто так?

– Пошто.., а ты знаешь, сколь они денег на этом заработают? На оружии да на амуниции, на харче солдатском! Вы кровь льете, а они денежки считают…

– Так что делать-то? – недоуменно спросил Макаров.

Захар придвинулся к нему почти вплотную:

– А отобрать всё у них и отдать народу.

– Вот так-так, – Макаров совсем сбился с толку, – кто же Царю служить станет? Государством править?

– Царя тоже того.., – решительно, но тихо бросил Захар.

– Царя?! – изумился Макаров.

– А то, – подтвердил Захар и спросил, понизив голос: – Про «Потёмкин» слыхал?

– Так это они из-за харчей.., – махнул рукой Макаров.

– Много ты понимаешь, – обиделся Захар. – Эх! Вот весь флот бы поднять..! А управлять народ станет сам.