На наблюдательном пункте, расположенном на опушке леса, окруженного болотом, всегда находился кто-нибудь из командования бригады. Однажды во время моего пребывания там обрадовавшиеся связисты сообщили: вызывает "Охват". Это были позывные рации штаба Смекалина.

Я взял наушники и услышал: "Дятел", "Дятел". Я "Охват". Говорит Чанбарисов. Ответьте, кто у аппарата? Прием. Я ответил и задал несколько вопросов. Во время этого разговора по радио мне послышались в его голосе какие-то незнакомые интонации и вялость. У меня мелькнула мысль: не потерял ли веру в силу своих людей этот человек?

– Как чувствуешь себя?
– спросил я. И он, как бы уловив мою мысль, ответил:

– Чувствую себя комиссаром, коммунистом.

Мне стало совестно за то, что я хоть и на мгновенье усомнился в стойкости Чанбарисова. Ведь я хорошо знал его.

Он прибыл в бригаду, в которой я был начальником политотдела, в начале 1942 г. на должность комиссара стрелкового батальона. Невысокого роста, с черной копной волос, с открытым проницательным взглядом Чанбарисов выглядел совсем еще юношей. Да ему и было всего лишь 25 лет. Однако молодой комиссар имел уже опыт работы с людьми. В 30-е годы, когда рушились вековые устои старой деревни и шла классовая борьба с кулачеством, Чанбарисов - секретарь комсомольской ячейки, инструктор райкома комсомола. Затем учеба в институте, служба в армии, преподавательская работа и снова армия.

С обязанностями комиссара батальона он быстро освоился и вскоре завоевал симпатии бойцов и командиров. Им нравилась его принципиальность, настойчивость, умение отстоять свою точку зрения.

Мне вспомнился митинг в лесу перед началом наступления под д. Туганово и страстная речь Чанбарисова. Говорил он о любимой Родине, о древних новгородских землях, с которыми связаны истоки Русского государства, о ратных подвигах наших предков, разгромивших под водительством Александра Невского немецких псов-рыцарей. Слова, призывающие не посрамить земли русской и отомстить фашистам за все злодеяния, совершенные на советской земле, он произносил отрывисто, горячо. А когда Чанбарисов повторил свою речь на татарском языке, разразились аплодисменты. В бригаде были люди, знавшие татарский язык.

Полное признание и любовь воинов Чанбарисов завоевал в боях под д. Туганово. Здесь произошло его боевое крещение.

Перед бригадой была поставлена боевая задача - овладеть узлом сопротивления Туганово - Голубово - высота "Огурец". Ожесточенные бои развернулись за эту высоту. Успехи чередовались с неудачами. Враг непрерывно контратаковал наши части. Плотный артиллерийский огонь и пикировавшие бомбардировщики затрудняли продвижение вперед.

В цепи наступающих определил свое место Чанбарисов. С неизменным призывом: "Проучим гитлеровских шарлатанов!" - поднимался в атаку комиссар. Скоро эта фраза стала крылатой. Ее можно было услышать во всех подразделениях батальона. Энергичный, порывистый Чанбарисов появлялся там, где было тяжело.

Я всегда радовался душевному богатству юного комиссара, его целеустремленности. Даже на фронте он много читал, мечтал о продолжении учебы.

Все это я вспомнил, сидя в землянке у рации, во время разговора с Чанбарисовым.

Несколько позже я смог оценить всю ту большую работу, которую он провел в подразделениях во время боев в окружении. Комиссар был неутомим. В редкие часы затишья он собирал партийный актив, объяснял обстановку, а затем вместе со всеми шел на передовую беседовать с людьми.

Глубоко ошибаются те, кто считает, что во время жарких боев не до политработы. Чем сложнее обстановка, тем большая необходимость в политической работе. Другое дело - формы работы. Конечно, не всегда можно провести митинги и собрания. Но как необходимы бойцу теплое слово и личный пример политработника в тяжелом бою! Вот почему нельзя не рассказать о том, как вели себя в этих боях политруки рот. Ведь они все время находились на передовой.

Дмитрий Алексеевич Кабанов политруком роты стал на фронте. В бригаду он пришел рядовым, а до войны работал на уральских заводах. Был секретарем партийной организации. В боях под Туганово стал парторгом роты. В нем ничего не было внешне эффектного. Выше среднего роста, немного сутуловатый, пожилой. Но умел он подойти к человеку, убедить его. Делал это просто, с большой любовью и теплотой. И люди платили ему тем же.

В бою политрук действовал исключительно мужественно. Был случай, когда рота, отбивая наседавших фашистов, перешла в контратаку и, увлекшись продвижением вперед, могла быть отрезана. Надо было отойти. Кабанов во время атаки находился среди первых, а во время отхода - среди последних.

Еще один пример, свидетельствующий о колоссальной силе воли и идейной убежденности заместителя политрука Константина Григорьевича Дергунова. Во время боя он был ранен в обе ноги. Его пытались вынести на носилках, а он попросил перевязать его на месте и оставить в покое. Но в покое он не остался. Сидя, заряжал диск автомата и вел огонь по врагу. Лишь поздно вечером, когда все атаки врага были отбиты, Дергунова вынесли с поля боя.

С каждым днем в подразделениях все больше и больше становилось людей, преисполненных чувства ответственности не только за выполнение своей боевой задачи, но и за исход боя в целом.

Политрук разведывательного взвода Акимов ходил в разведку каждую ночь и всегда приносил ценные сведения. Не было человека во взводе, который не стремился пойти в разведку вместе с политруком. А это свидетельствовало о многом. Когда выражали кому-то недоверие, говорили: "С ним в разведку я не пошел бы". Смелость, находчивость, готовность любой ценой прийти на помощь товарищу - непременное качество разведчика. Акимов кроме всего этого обладал железной выдержкой и умением найти выход из любого положения. Этим он и завоевал сердца людей.