Кларк издал приглушенный крик, когда волшебный клинок пронзил его, его ранее неуязвимая кожа разрывалась вместе с мышцами и костями. Кровь брызнула, когда копье затонуло, стекая на землю, волшебный огненный клинок продолжал свой путь через его грудь, пока Кларк не почувствовал еще одну рану, открывающуюся на спине.

Она прекратилась только тогда, когда посох коснулся земли.

На мгновение наступила абсолютная тишина, слышались лишь слабые звуки капающей крови, падающей на пол. Кларк все еще был в шоке, его глаза широко распахнулись, его руки все еще крепко обхватывали посох. Он чувствовал боль, которую никогда в жизни не испытывал, его сила быстро покидала его, каждая капля крови приближала его к смерти.

Его глаза закрылись. Он не знал, как от этого избавиться. У него не было возможности спасти себя. Но может быть, просто возможно, он мог бы предотвратить это для Сиф и Фригги.

Снова открыв глаза, Кларк уставился на лицо Темного эльфа в маске, чувствуя, как кипит его кровь. Игнорируя боль, игнорируя страх, Кларк сосредоточился на последних остатках энергии внутри себя, собирая каждый ее кусочек.

И затем, прежде чем Темный эльф смог отреагировать, он выпустил самый мощный удар, который мог против своего противника.

Кулак Кларка столкнулся с маской Темного эльфа с такой силой, что он разорвал её на куски, запустив своего противника против стены так жестко, что все место затряслось. Куски камня с потолка начали падать вниз, падая на землю, так как Кларк изо всех сил пытался вытащить посох из груди, но всё же упав бессознания вместе с темным эльфом.

И они естественно не могли увидеть, темно-синюю слизь, капающую из отверстия в потолке.

________________________________________

Прошло много времени с тех пор, как он ощущал другие формы жизни. Это не считалась днями, месяцами или годами, но чувствовалось, как проходит время, как меняется сама планета, меняется окружающая среда. Он не помнил, как он туда попал, и ему было все равно. Это было где-то еще, а потом он был там, и это было все, что имело значение.

Появление новых форм жизни было неожиданностью или самым близким сюрпризом. Он не ожидал, что произойдет что-то подобное. Планета была мертва очень долгое время, только его собратьям оставалось бродить по скалистым ландшафтам. Все остальное было уничтожено давным - давно.

И это изменилось. Теперь он был не один. Может ему, больше не придется быть одному.

Громкие звуки и высокая температура были неудобными, но он рисковал в своем направлении, потому что он чувствовал иные формы жизни там. Медленно, тихо, тайно, пока не приблизился достаточно близко. До тех пор, пока он не мог приблизиться, не находясь в опасности.

Их было двое, отличающиеся друг от друга настолько, насколько это возможно. Один напомнил ему о горячем шаре в небе, а другой- о холодных периодах, когда шар спрятался. Оба пострадали. Один из них умирал.

Его выбор был очевиден. Один из них был явно непригоден, жизненная сила быстро угасала. Другой, даже раненый, был еще жив и останется жив. Логично, что был только один возможный выбор.

Симбиот не был уверен, почему он решил связать себя с умирающей формой жизни, но он чувствовал что это правильно.

________________________________________

"Мы должны что-то сделать, отец!" крикнул Тор, пока Джейн, Вольстагг и Фандрал шли рядом с ним. "Мать, Сиф и Кэл могут быть где угодно во Вселенной, и Хеймдалл не может их найти!"

Один посмотрел на Тора своим глазом, все еще сидя на стуле в своей частной библиотеке.

"И что ты предлагаешь нам делать, сынок?"Один, наконец, ответил. "Отправить все Асгардские силы на поиски вслепую? Оставить Асгард и Эфир незащищенными?"

Тор сжал руки, от бешенства.

"Предлагаю что-нибудь сделать! он чуть не закричал, разозлившись на отца его явным отсутствием инициативы. "На нас только что напали, Наши люди были убиты, силы Малекита могут стоять на вершине нашего дворца прямо сейчас, и мы даже не заметим этого!"Маленькие синие искры начали стучать по его коже, когда он становился все более и более разъяренным. "Твоя жена может быть мертва, а тебе все равно-"

Вся комната задрожала, прежде чем он смог закончить свое предложение. Книги падали на пол, потолок и стены трескались, свечи погасли. Тор почувствовал, как его дыхание застряло в горле, и холод прошел по позвоночнику. Один медленно встал, и все в комнате бессознательно сделали шаг назад. Они смотрели на Одина Борсона, Всеотца, короля Асгарда, и в тот момент Тор вдруг понял, почему его отца боялись в девяти мирах и за их пределами.

"Не смей говорить мне, что я чувствую", - сказал Один, очень тихим голосом, заставляя волосы на затылке встать. "На мой дом напали враги, которых я считал давно мертвыми. Мои люди были убиты. Мой лучший воин, мой гость и моя жена потерялись где-то во Вселенной. Но паниковать, и принимать поспешные решения, ничего не решит. Ты мой сын, Принц Асгарда, веди себя соответствующе!" Он буквально прорычал последние слова, и Тор почувствовал, что дрожит, как испуганный ребенок. Он может быть Тором, Богом грома, обладателем Мьельнира, но перед Одином он вдруг почувствовал себя маленьким. Это был не только вопрос силы; это всегда было невероятно, чтобы засвидетельствовать, конечно, но он всегда знал, что его отец был намного сильнее его. Нет, дело было в том, что он сказал.