Тор не хотел быть королем и не думал, что готов. Король позволил бы Джейн умереть, вместо того, чтобы дать Малекиту возможность вернуть эфир, пытаясь спасти ее. Король не отпустил бы Локи ни за что, дав своему брату возможность умереть благородной смертью и искупить свою вину. Король не сражался бы бок о бок со своими товарищами, на переднем крае битвы, чтобы спасти миры. Давным-давно Тор не хотел ничего, кроме как быть королем Асгарда, но тогда он ничего не знал. Так мало времени прошло, особенно для Асгарда, но Тор чувствовал себя совершенно другим человеком.
– Отец, я не могу быть королем Асгарда, - продолжал Тор, вставая. "Я буду защищать Асгард и все сферы до последнего вздоха, но я не могу сделать этого с этого стула. Локи, при всем своем серьезном дисбалансе, понял правила как я знаю я никогда не буду."

Его отец расширил глаза на очень короткий момент, вероятно, из-за его последнего признания, но Тор имел в виду это.

"Жестокость, жертва ... это меняет тебя", - сказал Тор. "Я лучше буду хорошим человеком, чем великим королем."

Наступило долгое молчание, после чего Один спросил: "это мой сын, которого я слышу, или женщина, которую он любит?"

Тор улыбнулся.

"Когда ты говоришь, я никогда не слышу голос матери?"Его отец тяжело вздохнул, узнав правду в его словах. "Это не для Джейн, отец. Она не знает, что именно я пришел сюда сказать. Теперь, запрети мне видеть ее или скажи что она не может править на моей стороне, это ничего не меняет." Один снова присел и вздохнул.

"Один сын, который слишком сильно хотел трон... другой, который не хочет его вовсе. Это мое наследие?"

– Локи умер с честью, - заверил его Тор, вспоминая жертву брата. "Я постараюсь жить так же. Разве этого недостаточно?"

Снова была долгая тишина, затем Один кивнул. Тор посмотрел на Мьельнир, оружие, которое его отец подарил ему, чтобы он мог управлять Асгардом; он предложил его обратно. Ему было больно это делать, но это была сделка, которую он был готов совершить.

Его отец махнул рукой. "Он принадлежит тебе, если ты достоин его."

"Я постараюсь быть."

Долгое время они смотрели друг на друга.

– Я не могу дать своего благословения, - начал Один, - и не могу пожелать тебе удачи." - Я знаю, - грустно ответил Тор, даже если понимая. Он повернулся, чтобы уйти.

"Если бы я гордился человеком, которым стал мой сын, - продолжал Один, заставляя Тора остановиться, - даже это я не мог сказать. Тор оглянулся на своего отца. "Это будут слова только от моего сердца." Один улыбнулся ему.

"Иди, мой сын."

– Спасибо, отец, - сказал Тор, чувствуя тепло внутри себя, покидая тронный зал.

Уходя прежде, чем он увидел странное зеленое свечение внутри глаза Одина.

"Нет, тебе спасибо."

________________________________________

Хела наблюдала за темным небом своей тюрьмы, созданной Одином, чтобы держать ее запечатанной в Нильфхейме; она делала это в течение долгого времени, не моргая, не двигаясь, не дыша. Хель был темным, холодным, но больше всего, там было скучно. Предсказуемо и утомительно, вечно неизменно. Но не сегодня. Сегодня что-то пересекло небеса того же царства, что и ее тюрьма, кто-то, и это было такое событие, что Хела не могла ничего сделать, кроме как смотреть на его появление. Это был день, который нужно запомнить. Она знала каждую пылинку в той проклятой тюрьме, каждую частицу тумана и льда. Там ничего не изменилось. Воздух остался прежним, не было ни звука, ни света, ни новых запахов, ни места... до этого момента. Пока кто-то не использовал Конвергенцию, чтобы пройти через Нильфхайм и Хель.

Хела никогда не забудет это чувство, как если бы солнце светило на это царство в первый раз. Она чувствовала его тепло, чувствовала его силу, слушала его сердце ... чувствовала его жизнь. Она никогда в своей долгой жизни не чувствовала такой жизненной силы.

Это заставило ее захотеть погасить её; Богиня смерти улыбнулась впервые за тысячелетия.

________________________________________

Максиме было скучно. Она сидела на троне, играя с длинными ярко-рыжими волосами, когда к ней подходили женихи. Короли, принцы, императоры, воины, практики мистического искусства ... существа из каждого уголка Вселенной прибыли в тот день на Альмерак с целыми антуражами, подарками и подношениями.

И никто из них не мог удержать ее интереса больше секунды.

Она не интересовалась альянсами или симпатичными побрякушками, Максима не имела к этому никакого отношения. Альмерак был центром Империи, которая охватывала тысячи миров, и она была единственным правителем. Королева- Абсолют армии настолько могущественной, что мало кто осмелится бросить им вызов.

Нет, Максима не хотела политической или военной власти. Ее не интересовали торговые пути или магические артефакты. Максима хотела только одного: достойного партнера.

Царская семья Альмераков процветала благодаря этому, она была источником их силы. Мощные гены от сильных партнеров. Для нее не имело значения, какой расы они были, до тех пор, пока у неё они была мощная Альмерийская наука, способной заставить это работать. А Максима? Она была самой могущественной Королевой в веках, может быть, когда-либо.

Она, больше, чем любая другая Королева до нее, заслуживала кого-то выдающегося.

Какое-то время Максима задавалась вопросом, должна ли она преследовать Асгардцев. Один и даже его сыновья были могущественны. Но Одина это не интересовало, а белокурый, который любил махать молотком- черт возьми, она не могла вспомнить его имени!
– тогда еще был коротышкой. Может, он стал сильнее? Его брат был замечательным в своей области мистических искусств, она помнила, что, но он был худым, как стрела; Максима любила немного больше мышц.