Шрифт:
— Сил нет, — стонет Дарина, открывая глаза. — И желания куда-то ехать тоже.
— Я могу привезти, — снова влезаю в разговор. Ну, вот кто, скажите на милость, меня тянет за язык? Какого хрена я играю в благородного рыцаря? — Или свозить, — исправляюсь, наблюдая, как девушка пристально смотрит на меня своим коронным взглядом.
— Балабанов, — снова шипит, а у меня сносит крышу. Тоже, нашла себе мальчика на побегушках!
Резко срываюсь с места, подхожу к девушке и хватаю ее за руку, заставляя встать. Она вроде и сопротивляется, но не слишком сильно, позволяя утащить ее на лестницу.
— Извините, мы на минутку, — бросаю на ходу ее отцу и двигаюсь вперед.
Она плетется следом, но как только мы достигаем лестничного пролета, вырывает свою руку из моего захвата.
— Ты что себе позволяешь? — повышает голос.
— Не ори, ты не дома, — отвечаю со злостью в голосе. — И угомонись наконец-то. Никто не собирается больше посягать на твою честь. Я просто хочу помочь. Знаешь, иногда я делаю добрые поступки — перевожу бабушек через дорогу, покупаю сиротам мороженое, а нищим подаю на хлеб насущный.
— С трудом верится, — на ее лице появляется кривая ухмылка.
— А мне плевать, веришь ты или нет, — закипаю не на шутку, так она меня достала. Но не могу бросить Дарину именно сейчас, словно какой-то дух противоречия в меня вселяется, не позволяя оставить девушку один на один с проблемами. — Ключи от квартиры давай, вещи твои привезу. Только скажи, где и что лежит, чтобы не рылся полночи в твоих шкафах. А потом, — не даю ей вставить ни одного слова, — я уеду, раз моя рожа тебя так раздражает. Хочется самой решать свои проблемы — да ради Бога, мне-то что.
Она тяжело вздыхает, но лезет в сумочку, откуда извлекает связку ключей. Объясняет, каким именно открывается верхний замок, а так же диктует перечень того, что следует привезти — джинсы, футболку, толстовку и ботинки, объясняя, где и что лежит.
Молча разворачиваюсь и направляюсь вниз по лестнице.
Дорога туда и обратно занимает не более часа. Звоню Дарине на мобильный, чтобы она спустилась вниз — благо, номер ее записал еще в самом начале нашего так называемого знакомства.
Она появляется через пять минут, забирает вещи, несколько секунд сканирует меня взглядом и произносит негромко:
— Спасибо.
Не успеваю ничего ответить, как она резко срывается с места и уходит.
Бурчу себе под нос ругательства — как же она меня бесит своим непредсказуемым поведением! Что за женщина, никакой логики в поступках и словах! Я за целый день ни разу не дал повода во мне усомниться, и реально хотел помочь и ей, и ее больной маме. Но Дарина не дала ни единого шанса, перечеркнув всё, что промелькнуло между нами.
А я, как ни странно, до сих пор чувствую себя виноватым, вспоминая ее горящие глаза и алеющие щеки.
Наваждение какое-то, честное слово. Но не могу забыть ее стоны и тихое “Паша” в ответ на мои ласки.
Всё, стоп! Надо срочно домой — прохладный душ, здоровый сон, и утро, которое вечера мудренее, если не врет поговорка.
И срочно стереть из памяти образ Дарины Громовой!
Глава 6
Дарина
Остатки выходных провожу в больнице. Маму переводят в обычную палату, и уже в понедельник рано утром врач мне заявляет, что можно ее транспортировать в столицу. Остается одна большая проблема: как именно это сделать? Наша медицина оставляет желать лучшего, а санавиация нынче дорого стоит. Но доктор заверяет, что сделает всё возможное, чтобы помочь.
Утром в понедельник плетусь на работу. При виде меня даже мой строгий шеф поднимает обе брови в немом изумлении и произносит строгим тоном:
— Громова, твою мать, ты какого черта тут делаешь? В гроб и то краше кладут. Нахрена на работу приперлась?
— Так, это, — запинаюсь, судорожно пытаясь придумать, что бы ответить максимально вежливо и культурно. — Вы же сами сказали, что дела мне новые передадите.
— Ты когда-нибудь у меня допросишься, — буравит меня грозным взглядом и уже спокойнее спрашивает: — Как мама?
— Лучше, — отвечаю довольно безразлично, так как сил на длительные дискуссии не осталось. — В Москву надо отправлять, я уже договорилась с клиникой. Теперь вот думаю, как это реализовать.
— На сегодня и завтра отгулы даю, иди, разбирайся со своими проблемами, — тарабанит пальцами по столу. — А с транспортировкой, — смотрит пристально на меня. — Решу вопрос, не переживай.
— Спасибо большое, — на глазах появляются слезы.
— Иди уже отсюда, видеть тебя не могу, — кривится прокурор и машет левой рукой в сторону двери. А правая уже тянется к трубке стационарного телефона.