Шрифт:
Позвонить Серёже? Сказать ему? Что? Что сбросила телефон дочери, когда была ей нужна?
Вместо бывшего мужа отстучала Марату: «Сегодня отменяется. Еду к Кате в Морозовскую».
Он завалил вопросами: экран телефона постоянно зажигался от новых сообщений, пока «Жигуль» маневрировал в потоке машин. Инга не читала и не отвечала, тревога выжигала изнутри.
У регистратуры толпился народ.
– Мне только узнать, – сделала она заход.
– Всем только узнать, – дружно отшила её очередь.
Встала за сутулой женщиной с мальчиком. У него была кепочка с ушками, как когда-то у Кати в детском садике. Набрала номер: абонент недоступен. Достала сигареты, сунула одну в рот, опомнилась, кинула пачку обратно в сумку. Наконец окошко.
– Здравствуйте. – Голос сел, Инга прокашлялась. – Я бы хотела узнать, поступала ли к вам девочка…
– Фамилия!
– Белова Екатерина Сергеевна.
– В какое отделение? – Женщина подняла усталые глаза.
– Я не знаю. – Инга опять прочистила горло.
– Вы ей кто будете?
– Инга, я её нашел!
Она обернулась и увидела Марата. Каким-то образом он успел добраться до больницы быстрее её. Одной рукой он обхватил Катю за плечи – живую, здоровую, другой – махал ей. На миг Инге показалось, что она попала в другой вариант своей жизни – в параллельную вселенную, в которой не было Сергея, они с Маратом не расстались в юности, а она всегда была под его защитой.
Катя высвободилась и побежала ей навстречу.
– Мама! – Её крик разрезал тихий больничный гул, Катя обрушилась на неё, едва не свалив с ног. – Ты приехала, – сказала глухо в воротник.
Несколько секунд Инга стояла, замерев, боялась пошевелиться. Марат подошёл к ним и обнял.
Боже, совсем как Сергей! Ещё не хватало, если он скажет: «Мои девочки!»
– Спасибо, что нашёл её! – прошептала ему Инга.
– Рэхим ит! О чём разговор! Марат-абы всегда выручит, запомни, Катя!
Катя поёжилась и с недоумением посмотрела в сторону Марата. Разлепились. Лицо девочки было в красных пятнах, нос припух.
– Ты меня напугала до чёртиков, – сказала Инга. – Рассказывай, что случилось.
– Пойдём на улицу.
Катя уже тянула её к выходу, Марата она не звала, но он опередил их и широко распахнул тугую дверь.
– Я как раз собиралась выйти. Здесь телефон вообще не ловит. Это Анька. – Катя шмыгнула носом. – У тебя салфетки есть? Спасибо. Вон там лавочка пустая. Ой, а чего это ты в тапках?
Они сели, и Инга с удивлением посмотрела на свои ноги.
– Так что с Аней? Это которая твоя подружка? Полненькая такая?
– Да она уж похудела! – сказала Катя. – Сегодня у неё на уроке пошла кровь из носа. А потом началось. Сначала у неё губы посинели, мальчишки ещё ржать начали, козлы. А потом – судороги. Мам, знаешь, так страшно – у Ани руки и ноги как будто стали все по отдельности. Я к ней, смотрю: ногти тоже синие. И голова, как у старухи, вот так. – Катя изобразила трясучку. – И в обморок – с таким стуком. Я испугалась, что Анька умерла. – Катя смотрела в землю.
– Как она сейчас? – Инга взяла руку Кати, стиснула холодные пальцы.
– Перевели из реанимации в палату. Говорят, кризис миновал. Там с ней сейчас родители. Я и шла тебе звонить, сказать, что всё норм уже.
– А что же это было?
Катя дёрнула плечом.
– Непонятка вообще. Доктор сказал, какой-то аллергический шок. Но они походу сами не догоняют, в чём там дело.
Глава 4
– …Отель прям на пляже, а про Сплит говорят – там куча всего интересного, – тихо говорила Катя, – у меня виза ещё не кончилась. Папа уже билеты берёт. А, мам, а? А то таскаюсь везде за тобой хвостиком…
– Давай потом поговорим. – Инга понимала, что отпуск с отцом пойдёт дочери на пользу. Но чтобы Катя летела с Дашей… Две недели втроём… Всё внутри противилось этому.
На улице было душно, в автобусе – ещё хуже: пробивающийся сквозь пыльные стёкла свет, синие занавески в тон сидений. Инга с Катей еле успели к отправлению и теперь пробирались по проходу на задние ряды. «Мерседес», накренившись над Моховой, как крейсер, медленно и неуклюже тронулся. Запах нагретой обшивки смешивался с запахом еды – кто-то на передних сиденьях уже жевал бутерброд.
Эвелина и Лида, девочки из двух разных вселенных, – что их связывало? Только детство, только общее прошлое. А если Лида с тех пор так и ходила её подругой-тенью, в вечном очаровании и зависти? Тогда она может знать многое.
– Всем добрый день, меня хорошо слышно?
Рядом с водителем стояла молодая девушка в свободной блузке. Лёгкий шёлковый платок на плечах съехал немного набок, русые волосы убраны в пучок. Юное, почти детское лицо.
– Да слышно, слышно, – громко крикнула старушка спереди.