Иззи ухмыльнулась.

— У меня нет интереса к актерскому мастерству. Ты знаешь это.

Тесса подмигнула, раскрывая полиэтиленовый пакет.

— Я знаю, милая. Ты обязательно добьешься успеха. У тебя получится. Тебя просто нужно подтолкнуть в правильном направлении.

Она смеялась.

— Для этого у меня есть ты, не так ли?

— Больше, чем ты представляешь, милая. Тем не менее, ты слишком много веришь в людей, которые этого не заслуживают. — Тесса замолчала, и ее добрый взгляд нашел Иззи. — Как и твоя мать.

Из наблюдала за тем, как она вернулась к сканированию вещей, один за другим. Она всю жизнь знала Тесс. Она была подругой ее матери, но у нее не было воспоминаний о ней до ужасного дня, когда полиция постучала в их двери, сообщив, что ее мама мертва. Иззи вздрогнула, отбросив болезненное воспоминание. Папа никогда не говорил об автокатастрофе, или, если на то пошло, о многом из того, что было потом. Она снова посмотрела на Тессу, занятую тем, что заворачивала более мелкие предметы в упаковочную бумагу. Детали не имели значения. Тесс была божьим даром для одинокой маленькой девочки.

Пожилая женщина посмотрела на Изабель.

— Ты слушаешь меня или витаешь в облаках? Мы с тобой обе знаем, что Кэндис хитрая и такая же злая, как змея, но она не глупа. Что касается Элисон? Эта тупая, как пробка. Она так глубоко в заднице Кэндис, что нельзя сказать, где заканчивается одна телка, и где начинается другая.

Губы Иззи изогнулись в улыбке.

— Почему ты застряла в Голливуде? — Она показала пальцами кавычки. — Ты сказала, что разъезжаешь по всей стране.

Тесса засмеялась.

— Это не имеет значения. Кроме того, у меня есть причины для того, чтобы быть здесь.

Иззи подняла прозрачную целлофановую сумку искусственных камней, наблюдая, как разные огни сверкают в люминесцентном свете, когда вручила сумку Тесс.

— Какие, например?

Она, слегка улыбнувшись, пожала плечами.

— Ты, например. Кто еще, подставит тебе плечо и даст пинок под зад, когда тебе это нужно?

Иззи сморщилась.

— Я люблю тебя, Тесс, но не делай меня, причиной остаться в этом ядовитом городе. Если бы я не была должна Кэндис, то я бы умчалась из этой крысиной норы, только пятки сверкали.

— Пфф. Хорошая попытка, малышка, но я знаю тебя вечность, и тебе нравится то, что ты делаешь.

Изабель вздохнула, сгребая рукой длинные темные волосы.

— Ты права. Я люблю шить. Мне нравится творить с нитями и тканями, но мне не нравится этот город и вся его мишура. Дай мне тихий домик со швейной машиной, кладовкой, полной нитей и тканей, и старомодный манекен портнихи, и я буду счастлива.

Тесс, слегка улыбнувшись, наклонила голову.

— Знаю, милая. Ты всегда любила земли вечно голубого неба. (Прим. пер.: имеется в виду штат Монтана, на западе которого пролегают Скалистые горы, а на востоке — Великие равнины. В Монтане несколько заповедников, среди которых огромный Национальный парк Глейшер, на границе с Канадой).

Иззи вздохнула.

— Однажды…

— Однажды, да ... — Тесс кивнула. — Но я не вижу тебя в этом домике в одиночестве. Нет, если я могу сказать что-то по этому поводу.

Она усмехнулась.

— Хочешь сказать, что у тебя есть хрустальный шар с изображением моего прекрасного принца?

Тесс засмеялась.

— Нет, больше похоже на волшебную палочку, чтобы махать за твоей спиной. Так что будь на чеку, юная леди, или я использую ее, чтобы превратить тебя в жабу.

— Да, точно, — фыркнула Изабель. — Прямо сейчас, превратиться в жабу, звучит неплохо. Волшебные грязевые ванны, отдых на кувшинке под солнечными бликами.

— …и мухи на завтрак, обед и ужин, мисс Привереда.

— Фууу. Я забыла об этом. — Усмехнулась Из. — Знаешь, моя мама говорила, что мы окружены магией, и все, что нужно: открыть сердце, чтобы это увидеть. — Она сморщилась. — Жаль, что она не дала никаких советов о том, что делать, когда это открытое сердце разобьют.

Взглянув Тесс в лицо, она потянулась к руке пожилой женщины.

— Прости, Тесс. Я знаю, что я похожа на не благодарного ребенка. Ты была рядом все эти годы. Именно ты научила меня шить и вязать узоры, все, что я знаю и люблю. Просто... я больше не верю в магию.