— Сначала Лимхосс, — Пико пожал плечами от взгляда Клэра. — Она догадалась бы.

— Ах, — она оперлась на Микала. Щит закрыл дверь ногой, и от удара все задрожало. — Привычки Аберлейна не изменились. Это чай?

Пико поспешил помочь, ее взгляд вернулся к Клэру. Они долго смотрели друг на друга.

— Доброе утро, Клэр. Твоя рука…? — даже ее губы были бледными, ее детский рот потерял решительный вид.

— Да, доброе утро, да. Хлыст, — он поежился, но игнорировал это. — Существо неестественное.

— Ах, — она кивнула, и Клэр вспомнил о манерах. Он указал на большое кожаное кресло. — Ночь была тяжелой. Прошу, присаживайтесь.

Она выбрала набитую подушку и опустилась на нее, чуть скривившись. Ее плечи были напряжены, но что-то показывало Клэру, что она держалась только за счет силы воли. Он редко видел ее в таком состоянии.

Пико передал ей чашку чая.

— Без сливок, мэм.

— Подойдет, спасибо. Вы завтракали, Филип?

— Нет, мэм. Не успел. А нужно?

— Поищи нам что-нибудь. Я съела бы гору выпечки, даже гадкой, — она кивнула и повернулась к Клэру, Микал передал парню деньги. — Метод Аберлейна искать связи между преступлениями и преступниками вам понравился?

— Он это делал? — Клэр вспомнил, как среди дымки двигались губы Аберлейна. — Признаюсь, я был занят своими мыслями.

Дверь за Пико закрылась, и мисс Бэннон зажмурилась, вдыхая пар чашки. Она была ужасно бледной. Но ее темный взгляд был прямым, когда она открыла веки.

— Я расскажу то, что не должно выйти за пределы комнаты, Арчибальд.

— Я буду молчать, — он ответил скованно.

— Я тебе доверяю, но вам нужно понимать серьезность моих слов, — она глубоко вдохнула, ведь мир замер. — Думаю, мы столкнулись с безумным волшебником.

— Снова? — он не сдержался.

Она слабо улыбнулась.

— Он нашел способы создать нового гения правления, лишая для этого Британнию сил. Он хочет сменить правящий дух Англии, Арчибальд.

Он опустился на стул, и тот возмущено заскрипел, чуть теплый чай плеснулся из чашки. Он пялился, и мисс Бэннон не заметила, глядя на свою чашку.

Микал у двери был статуей с горящими желтыми глазами.

— И я думаю, — продолжила она, сделав глоток и чуть скривившись от резкого вкуса, — что у него есть шанс преуспеть.

Ответ Клэра затерялся в ворчании Микала. Щит отошел, дверь открылась не с такой силой, как до этого, и вошел спешно инспектор Аберлейн, его пиджак был порван, как у Пико, но обувь была в лучшем состоянии, чем должны.

Он заметил двух гостей и замер, приветствие умерло в горле.

— Боже, — сказал инспектор. — Вы выглядите ужасно.

Клэр ожидал, что мисс Бэннон парирует инспектору, но она удивила их, передав Аберлейну те же новости, попросив о секретности.

Его реакция была не слабее, чем у Клэра. Он пошатнулся, и Микал придержал его за плечо.

Мисс Бэннон сделала глоток чая.

— Усади его за стол, Микал. Инспектор думает лучше в знакомом окружении.

Она отмечала, что Аберлейн не тратил время на вопросы и сомнение. Он сел за стол со скрипом, словно старик. Микал подошел к чайному сервизу и налил еще две чашки.

Щит тоже хотел подержать чашку.

— Кошмар, — продолжила мисс Бэннон. — Если это узнают люди, все волшебники с амбициями попробуют такое.

— И сколько таких будет? — руки Клэра успокоились. — Это не для веселья, — спешно добавил он. — Мне очень любопытно.

Мисс Бэннон утомленно пожала плечами, вуаль задрожала. Она отодвинула ее, и красные глаза беспокоили ее, как часто бывало.

— Одного ребенка магии в стране с правящим духом хватит, чтобы устроить хаос. Последует раздор, духи, соревнуясь, порвут карту Европы. Кто знает, что будет с Китаем и Индусом? Новый мир безопасен, но метод создания такого духа может разлететься. В магии, как в науке, одно понимание, что это возможно, дает силы отыскать способ.

— Чертовы маги, — буркнул Аберлейн.

— Вполне, — не спорила мисс Бэннон. — Вам повезло, что вы не в их числе, инспектор.

Ответ Аберлейна был интереснее. Его горло и щеки жутко покраснели.

— Будь прокляты, мелкая…

— Инспектор! — Клэр не хотел кричать. И не хотел вскакивать на ноги, но снова пролил чуть теплый чай. — Следите за языком, сэр!

Стало тихо. Мисс Бэннон вздохнула и утомленно обмякла. Поражало то, что она не держалась прямо, но то, что Микал впился пальцами в ее нежное плечо, как когтями, ужасало.