Шрифт:
После первых же звуков его голоса Сайя ощутила, как у нее сжалось сердце. Видно, это почувствовали и другие, потому что в зале установилась тишина. А Влад пел и играл. И во всем этом: непривычном звучании струн, странных словах, бархатном, но одновременно сильном голосе певца было нечто завораживающее. Гости за столом, музыканты и официанты, затаив дыхание, смотрели на Влада. А тот вдруг резко ударил по струнам.
— Нас ждет огонь смертельный, Ну что ж, дружок, прощальный вздох. Гремя броней, уходит в бой отдельный, Молниеносный, бронеходный орх. Молниеносный, бронеходный орх…У Сайи защипало глаза. Она бросила взгляд на тетю. По ее щеке бежала слеза. Кея вытирала глаза платочком.
— И вот закончен бой, Подруги нет со мной, Мы за Отчизну жизни не жалели. Звучит приказ: «Вперед!» И старый бронеход Опять бежит навстречу новой цели. Летят от нас курумцы как комета, И мы сейчас им снова поддадим. Нам всем нужна одна победа, Одна на всех — мы за ценой не постоим. Одна на всех — мы ценой не постоим…И вновь удар по струнам.
— Нас ждет огонь смертельный, Ну что ж, дружок, прощальный вздох. Гремя броней, уходит в бой отдельный, Молниеносный, бронеходный орх. Молниеносный, бронеходный орх…Влад закончил петь и передал рик музыканту. Улыбнулся шмыгающей носами публике:
— Как-то так.
— Влад, ты скотина! — вскочила Кея. — Почему не спел это на съемках? Мы б включили песню в фильм. Какой эпизод пропал!
Артисты загомонили.
— Это не моя музыка и слова, — сказал Влад. — Их написал замечательный поэт из моей страны. Он давно умер, а эта песня вошла в фильм. Его часто показывают в День Победы. У нас он тоже есть. Не сердись, Кея!
Режиссер кивнула, но лицо ее осталось недовольным. Сайя мысленно согласилась с ней: песня украсила бы фильм.
— Пой еще! — приказала Кея.
Сайя покосилась на нее, но смолчала. За столом главная не режиссер, но сама Сайя просить Влада не хотела. Он пожал плечами и вновь взял рик.
— Звезды поднимаются выше, Свет уже не сводит с ума. Если ты меня не услышишь, Значит, наступила зима. Небо, загрустив, наклонилось, В сумерки, укутав дома, Больше ничего не случилось, Просто наступила зима. В тот день, когда ты мне приснилась, Я мечтал до утра. И на город тихо опустилась Зима, зима, зима… [12]12
Слова и музыка А. Шевченко. Изменены автором.
Влад закончил петь и поклонился слушателям. Все зааплодировали.
— Это ты тоже не пел! — обличительно сказала Кея. — Почему?
— Потому что напротив сидит замечательная девушка, — Влад глянул на Сайю. — Мне захотелось спеть специально для нее.
Все вновь зааплодировали, даже музыканты. Нейя шутливо погрозила Владу пальцем.
— Не приставай к племяннице. Сайя у нас девушка строгая. Глава Дома.
— Для меня это не имеет значения. Я вижу перед собой красивую женщину. А чья она глава мне без разницы.
Это было дерзко. В зале все притихли. Сайя попыталась рассердиться, но почувствовала, что не может. И не хочет.
— Тогда спой еще! — предложила Владу.
Тот кивнул и пробежался пальцами по струнам.
— Облетела листва, у природы свое обновленье. И туманы ночами стоят и стоят над рекой. Твои волосы, руки и плечи твои преступленья, Потому, что нельзя быть на свете красивой такой. Потому, что нельзя, потому, что нельзя, Потому что нельзя быть на свете красивой такой… [13]13
Слова М. Андреева.
Сайя слушала, замерев. Красивая мелодия и необыкновенные слова заворожили ее. Певец тосковал о предстоящей разлуке с любимой и не мог решиться ее покинуть. Ее красота стала для него наваждением. Это так трогательно!
Видимо, нечто подобное ощутили и другие. Когда Влад умолк, в зале установилась тишина. Влад пожал плечами и вернул инструмент музыканту.
— А вот это ты споешь в новом фильме! — вдруг воскликнула Кея. — И не вздумай отговариваться!
Этот возглас будто снял оцепенение. Все вдруг загомонили и захлопали.