Шрифт:
Достал телефон, набрал Эвертона. Произнес:
– Логан? Привет. Слушай, дай мне доступ к Комиссионной системе дешифровки. Очень нужно. На тридцать минут.
Его звонку обрадовались. Но ответили, что Комиссия не любит, когда кто-то, пусть даже штатный программист, использует «Криптор» не по назначению.
– Логан, тридцать минут. Проси все, что хочешь!
«Пятнадцать, – бросили в трубку. – Ссылку для входа, логин и пароль пришлют на почту».
– Ты – лапочка! – улыбнулся Рэй и губами чмокнул трубку, из которой уже доносились короткие гудки.
Четверть часа спустя.
Кофе с коньяком остыл.
«Криптор» выдавал то же самое: «Код системной дешифровке не поддается», «Код системной дешифровке не поддается», «Код системной…»
А кто сказал, что будет легко?
Если это маркер (а Хантера неудачи программного обеспечения в этом случае даже порадовали), значит, он и не должен дешифроваться «системно». Системно мыслит машина – человеческая же логика часто бессистемна. Поэтому тот почивший парень на стуле смог записку прочитать.
Сукин кот, неужели придется возвращаться за бородачом и тащить его к Халку?
На дворе ночь, льет дождь.
А Хантер недобро улыбался.
Улыбаться он перестал, когда вновь, уже к полуночи, добрался до склада – еще не доходя до злополучной комнаты понял, что кто-то недавно здесь побывал.
Так и есть: пленника унесли, а наемнику, чтобы не болтал, прострелили контрольным башку.
Вот дерьмо.
Плохо, что лысого больше не допросить. Но хорошо, что маркер остался на руках, потому что одна зацепка – лучше, чем ни одной.
События развивались слишком быстро, почти стремительно, но он к такому за годы службы привык. Это кажется, что нет контроля, – контроль, если не терять голову, есть всегда.
По пути назад Рэй решил, что завтра составит список самых лучших людей-логиков Нордейла.
Глава 3
(Apocalyptica feat. Lacey Mosley – Broken Pieces)
Вальдар, пока собирал чемодан, сыпал ценными указаниями:
– Не забудь, что у Ванессы во вторник языковой клуб, – сходи обязательно, развлечешься, подтянешь Вирранский – всегда полезно.
Полезно. Только в клуб к Ванессе Тами не пойдет ни за что – пыльное сборище, куда приходит и стар, и млад, чтобы попытаться перещеголять друг друга по важности. Идиотские задания и темы для общения – скукота и потеря времени. Кто хочет подтянуть Вирранский, может открыть учебник – пользы на порядок больше.
В чемодан отправлялись свитера, брюки, рубашки, многие из которых подарила Вальдару она. Сама выбирала, любовалась, после сама же стирала, гладила. А он носил, как франт.
– Если соскучишься по общению, позвони Фрэнку – кажется, ребята собираются в субботу на совместный ужин. Можешь присоединиться.
«Спасибо». Он всегда разрешал или не разрешал ей что-нибудь, и это бесило. Конечно, он же лучше знает, какая именно компания ей нужна – подобранная из тех, кто считает себя избранными хотя бы потому, что был принят в «Шар благополучия».
– Если будут пить или курить трубку, воздержись, – я вижу негативные последствия.
Вальдар с умным и серьезным видом смотрел внутрь себя. Там он непостижимым образом «видел», что «сюда ходи, а туда не надо». И «не ходи» встречалось у него в девяноста процентов случаев.
– Я буду слать тебе смс и фото из путешествия, да?
– Конечно, дорогой.
Тами сидела на диване, ее избранник, одетый в легкую футболку и джинсы, кружил у шкафов, и ей казалось, что, несмотря на их пространственную близость, они находятся в разных вселенных. Параллельных точно. Неужели он не видит ее, не чувствует? Что ей не интересны все эти компании, разговоры, люди… Даже его будущие фотографии не интересны, а в содержание смс она давно не верит.
«Люблю», «Как мое солнышко?», «Целую тебя» – слова всегда были правильными, вот только в глазах она давно не видела теплоты. Как так может быть? Еще одно разделение, сбивающая с толку «вилка».
– Денег мне оставишь?
– А у тебя разве нет? Ты же понимаешь, у меня могут быть непредвиденные расходы…
Ее деньги он всегда тратил с удовольствием. А вот давать – не давал, только приносил четко рассчитанную сумму им на еду. Обидно. Она почти привыкла, но иногда все-таки вспоминала, как принесла тогда семьдесят пять штук баксов, – соврала, что выиграла в лотерею.
Он радовался – о, да. Когда выбирали ему часы, когда ходили по дорогим бутикам, когда она баловала его, как проклятого альфонса.