– Очень внимательно, Муратова. Встанешь в центр круга. Подруга пусть рядом встанет, шустрая она у тебя, глядишь, вдвоем сможете уговорить старуху вид тебе нормальный вернуть. Я сейчас заговор начну, ты будешь повторять каждое слово, и думай только о хранительнице… Это самое важное. Только о хранительнице! Мысли твои сами дорогу среди миров проложат. Но… Запомни! Думай о хранительнице. И ни о ком другом! Ясно? – последнее гаркнула так, что я подскочила на стуле. Быстро начала кивать.

«Чего уж тут неясного?»

– Ну смотри, ничего не напутай! Как только в ладони хлопну, хватай Лилит за руки. Вместе и перенесетесь.

Мы обе кивали. Чего уж сложного – повторять заговор, потом за руки схватиться. Думать только о хранительнице.

Встали в круг.

Слова Сойку потянулись странные, тяжелые. От каждого у меня по коже шел озноб. Голова закружилась, комната поплыла перед глазами. Повторяла я, с трудом ворочая языком и ощущая, как ноги подгибаются, а тело становится невыносимо тяжелым.

«Соберись, Данка! Думать о хранительнице миров! Хранительнице! Хранительница! Обалдеть, и как я в такой переплет попала? В другой мир! Ошалеть! Лучше бы мне принца найти было! Эх, и надо же, я – дракон! Не могла в более мирское обратить! Ну… Енотика там или хорька, они хоть симпатяги!»

Громкий хлопок ладоней заставил меня очнуться от мыслей. Вот только… Вокруг тьма! Я ничегошеньки не вижу. Протянула руки, однозначно поняв, что и не руки у меня вовсе, а уже лапы драконьи. Схватила Лилит за ладони и потянула к себе. Тьма взорвалась фейерверком. Раскромсав темноту, мелькнули яркие радужные полосы.

Я больно плюхнулась на задницу.

Тихо взвыла, чувствуя, как в мягкое место ткнулось что–то острое. Потянула ногой, пошевелила пальцами. В глазах прояснялось. Ага… В лунной ночи между сосен я видела свои собственные вытянутые драконьи лапы. Я так понимаю, что в мою мягкую точку именно одна из вечнозеленых и воткнулась. А передо мной на березе лежал симпатично изогнутый синенький хвост. И… В моих лапах – черный с белыми подпалинами на морде хорек, смотрящий на меня злым взглядом преподавательницы Богданы Драгомировны Сойку.

Глава 2

О чем я только думала!

Озлобленный, плюющийся слюной хорек пнул мне лапу. У виска покрутил, запищал явно что–то оскорбительное. И снова мне лапу пнул. Я осторожненько посторонилась. Хлопнула огромными драконьими глазищами. Ну–у, что я могу сказать? Ну–у, схватила. Не ту. А кто знал? Я же в темноте ни черта не видела. И кстати, о том, что это Богдана, догадалась сразу же! Этот просто непередаваемый взгляд… Я его на парах–то боялась. А тут! Честно, Богдана Драгомировна, я нечаянно, вы последний человек, которого я бы хотела видеть с собой рядом в другом мире!

Это были только мысли, сказать подобное вслух стало бы моим смертным приговором.

Потому хвост в лапы подобрала и молча смотрела на беснующегося зверька.

Хорек в негодовании прыгал на месте и пищал, пищал, пищал… Лапой по горлу собственному чиркнул, удушение показал, в висок себе из пальца выстрелил. В общем, показывал все, что он со мной сотворит, едва мы вернемся. Если вернемся… Примерно на этой мысли он закатил глаза и грохнулся на спину, молитвенно сложив лапки.

Я наклонилась, обнюхала кроху. Мне одно непонятно было. Почему Сойку выглядит как… хорек. Хотя что там за мысли у меня странные были при перемещении? Что–то о зверьке, точно! Но почему они на Богдану подействовали?

Та, будто размышления мои услышала, подскочила и вцепилась мне в нос мелкими зубами. Я вскрикнула… Что значит вскрикнула? Могу точно сказать, что нос у драконов – место очень нежное. Взвыла я во все драконье горло! Начала крутить головой, пытаясь рассмотреть находящегося на моем носу зверька, скалящего зубы. А тот в ожесточении еще и лапами колотить меня по морде начал. И вот тут я ощутила, как мне явно не по себе стало. Не от боли прокусывающих мою кожу зубенок.

Напротив нас на ветке ели в глубокой задумчивости сидела… Сидело… Существо. Небольшое, с зелеными крыльями. С хвостиком на голове из пепельно–зеленых волос и короткой юбочке–ромашке, нагло оголяющей симпатичные, но крохотные ножки.

Фея – не иначе.

Я поймала в лапы хоря, висящего на моем носу, и, пытаясь оттянуть, просипела:

– Явь–ение!

Хорь отпустил мой нос и вопросительно уставился на меня.

– Явление! – уже более четко проговорила я и потерла несчастный нос. Богдана повернула морду по направлению моего взора, умиленно сложила лапки.

– Цц–ц, – произнесла восторженно громко. Цапнула меня за палец и выскочила из лапы. Довольной походкой, на двух ногах, направилась к ели. Остановилась под деревом, задрав голову.

Существо с явным интересом взирало на моего хоря. Слетело, вокруг обошло.

– Хорек! – выдало, остановившись и заглядывая в глаза зверьку.

Хорек многозначительно пискнул. Пузо выпятил и лапой по земле начал отстукивать.

– Обращенный! Девочка! – так же многозначительно проговорила фея. Хорь приподнял лапу и с вызовом посмотрел на меня. Вот гляди, мол, кто–то поумнее тебя здесь будет!

Существо перевело взгляд на меня.

– Дракон!

Спасибо! Очень приятно! Я хмыкнула. Это мы и без ваших крылышек знаем.