Шрифт:
Это то чем мы здесь занимаемся – стучим в дверь небес. Кто-то ради карьеры, кто-то ради тысячи долларов в день и колледжа для детей.
Многим откроется, чувствую…
Многим…
Накаркал – чёрный столб разрыва встал совсем недалёко от нас, справа от колонны…
Водитель отреагировал мгновенно – включив полицейские проблесковые маяки и сирену, начал увеличивать скорость. Багдад – мчался нам навстречу – грязный, пыльный, бесцветный…
Мимо мелькнула горящая машина – и осталась позади. Кому-то не повезло.
– Почему мы не остановились? – спросил я, перекрикивая старину Дилана
– Зачем?
– Чтобы помочь.
– Это не наше дело. Им патруль поможет…
Когда я попал в помещения, которые занимало станция ЦРУ в Багдаде – напомню, это было до того как ввели в строй новый комплекс посольства США, и после того, как взорвали отель «Палестина» – я удивился, в какой тесноте и в каких условиях все сидят. Мелькнула даже мысль – куда я ко всем чертям попал, это точно передовая борьбы за демократию в арабском мире?
Посольства США при Саддаме в стране не было – но были инспекции ООН, и под их крышей мы и работали. Потом, когда мы вошли в Багдад – никто не ожидал, что это будет так легко и просто, режим просто рухнул, развалился на части – станция ЦРУ в Багдаде некоторое время располагалась в одном из немногих приличных мест в этом городе – отеле «Палестина». Потом – станцию ЦРУ взорвали, погибли люди, и стало понятно, что в отеле – любом отеле – теперь находиться небезопасно. Станция переехала в Зелёную зону, под защиту армии. Что такое Зелёная зона – я вам ещё расскажу.
Начальником станции ЦРУ в Багдаде в те дни был Гарри Майер, он основывал эту станцию после стольких лет отсутствия США в этом городе, и многое мог порассказать. Сидел он в какой-то обшарпанной комнатке, нормального, стационарного кондиционера не было и работал напольный, мебель была старой и не американской – не удивлюсь, если её нашли в близлежащих домах или стащили из местного комитета партии БААС. Героического впечатления начальник станции тоже не производил.
– Как доехали? – спросил он, пожимая мне руку
– Всего один обстрел, сэр – бодро ответил я
– Арабским владеете?
– Нет, сэр.
– Какими языками владеете?
– Русский, испанский, французский… – запнулся я, – украинский…
– По Украине работали?
– Да.
Майер усмехнулся
– Иначе украинский вам был бы не нужен. Как попали сюда?
– Я хочу быть на этой войне.
Шеф станции задумался
– Спортом занимались?
– Да, сэр.
– Тогда… если вы не владеете арабским, я могу вас прикомандировать к рейнджерам или Дельте. Задача – отработка источников информации в полевых условиях.
– Я готов, сэр.
Майер посмотрел на меня с подозрением и даже жалостью, но ничего не сказал.
– Тогда добро пожаловать. Найдите Криса Комба, он внесёт вас в объединённую базу [4] **.
Так я и попал в Таск Форс 121…
Таск Форс 121 – сейчас уже не все помнят, что это такое… много всего произошло с того времени. Когда мы вошли в Ирак – мы столкнулись с угрозой от бывших офицеров Саддама и его смертников, так называемых «федаинов» с одной стороны, и исламских экстремистов как шиитского так и суннитского толка ислама с другой. Чтобы парировать эти угрозы и найти или уничтожить лидеров сопротивления – и была создана группа 121 – межведомственная, туда входили даже сотрудники минфина, которые отслеживали подозрительные транзакции боевиков. В Ираке – её боевым крылом, наконечником копья – выступало подразделение Дельта, то самое что отметилось в Могадишо [5] ***. Именно туда меня и откомандировали – потому что при одной группе «они назывались team – четыре человека, минимальная боевая единица» – положено было быть кому-то из ЦРУ. Они выводили на цель, а я должен был по обстановке – либо получать информацию, либо выбивать её.
4
В Ираке коалиция впервые применила принцип общей базы – все имеющиеся ресурсы вписываются туда и командиры, готовя операцию, заходят в базу и подбирают нужные ресурсы и персонал – условно говоря, берут танкиста с танком, снайпера… всё, что нужно. Минус в том, что команда получается несыгранной.
5
В 1993 году во время проведения операции по задержанию полевых командиров – были сбиты два вертолёта Чёрный ястреб. Попытка спасения экипажей закончилась тяжёлыми боями в городе, погибли 16 американцев.
Я сначала не понимал, почему меня, новичка – сразу прикомандировали к лучшему спецназу в мире? Потом понял. Между ЦРУ и Пентагоном – были постоянные трения по поводу войны в Ираке, её стратегии и тактики. Точно так же – Госдеп пытался брать на себя некоторые функции ЦРУ, ничего не понимая и доверяя не тем людям, которым следовало бы. Они считали, что любую проблему можно решить, просто дав денег – Пентагон тоже так считал, просто у них деньги были заменены на пули.
Таск Форс 121 – располагался в нескольких помещениях на разных военных базах – но кроме того, у него были и передовые точки в городе, с которых можно было проводить операции low profile, то есть на гражданской технике и не в форме. Одна из них, известная как low house six – располагалась недалёко от вокзала в здании бывшего районного политического комитета партии БААС. Это было замаскировано под частную базу британской военной компании Erinys, в которой в основном были бывшие бойцы 22SAS и южноафриканские белые солдаты, которым в новой Южной Африке не было места. Были там и ещё более экзотические типы, например, боевые операции на месте у них возглавлял тип из Родезии, бывший Скаут Селуса [6] . Но все это я узнал не сразу.
6
Родезия – так называлось Зимбабве до 1980 года. Скауты Селуса – отряд спецназа для действий в буше, один из самых эффективных отрядов за всю мировую историю сил спецназначения.
Так как я был совсем молодым и глупым, желал продемонстрировать свою полезность – меня засунули на должность Special Agent/Investigator в полевой офис – эта должность пустовала, а у меня было необходимое для её занятия полное высшее образование, которое, кстати, в ЦРУ есть далеко не у всех молодых агентов. Итак, теперь мне со всеми надбавками должны были платить в год около ста пятидесяти тысяч – но за эти деньги я должен был рисковать своей задницей, сидя в центре одного из самых опасных городов мира – а мы даже на ночь оставались на этой базе, не уходили под защиту армейских сил. В любую ночь нас могли просто вырезать.