Там, где «если б» закралось в речь, об удаче мечтать смешно.

Трусость — мать жестокости.

Нет рабства более позорного, чем рабство добровольное.

Навоз недалеко от того, кого слабит.

Мертвого льва даже зайцы лягают. С доблестью не шутят: не решишься, отступишь раз, придется отступить второй раз, и так — до последнего: в конце концов перед тобой окажется все то же препятствие, что и в начале — не лучше ли было решиться сразу?

Трудно сказать, чего больше заслуживает нерешительность — жалости или презрения, и неизвестно что опаснее — принять ошибочное решение или не принимать никакого.

Гвардия сдается, но не умирает.

Пытка вопрошает, а боль отвечает…

Кому недостает мужества как для того, чтобы выдержать смерть, так и для того, чтобы выдержать жизнь, кто не хочет ни бежать, ни сражаться, как положено таланту, — виноват в этом сам.

…одинаково трусливы и тот, кто не хочет умирать, когда надо, и тот, кто хочет умереть, когда нет в этом надобности.

…Охваченные паникой люди готовы были счесть безопасным любое место только не то, где находились они сами.

Боязливый дорожит в ожидании опасности, трусливый — когда она настала, а храбрый — когда миновала.

Нет вернее способа ободрить врага, как показать, что его боишься.

Неразумно бояться того, что неизбежно.

Страх — всегдашний спутник неправды.

Лучше страшный конец, чем бесконечный страх.

В нашем мире опасность всегда угрожает тем, кто ее боится.

Легче переносить терпеливо то, что нам не дано исправить.

От терпения — опытность, от опытности — надежда.

Кто способен все претерпеть, тому дано на все дерзнуть.

В глазах большинства повторять — значит доказывать.

Посредственность, умеющая выжидать, может при наличии ловкости и терпения сыграть немалую роль и заставить говорить о себе.

Кто слишком усерден в малом, тот, обычно, становится неспособным к великому.

То делается нашим, что выстрадано, выработано; что даром свалилось, тому мы цены не знаем.

Сад, часто пересаживаемый, плода не приносит.

Чтобы пробить стену лбом нужен или большой разбег, или много лбов.