– Дай подумать, – Ольга подняла палец, – я передумала помогать тебе встать… У меня инстинкт самосохранения развит нормально…

– Хорошо, уговорила, мстить не буду, – «сменил гнев на милость» Сергей. – Давай мы лучше свадьбу красивую сыграем, когда я на ноги встану…

– Ты мою заботу так покупаешь? Не стыдно? – рассмеялась девушка, но в ее смехе звучала нотка напряжения: – «Вот это да!» Неужели ты думаешь, что я тебе помогала за «красивую свадьбу»? Знаешь! – она вдруг стала серьезной и даже обиженной. – Если твои ухаживания – это способ «помочь» мне заботиться о тебе, можешь расслабиться. Пока ты не выздоровеешь, тебя никто не выгонит. Ты сможешь уйти, когда захочешь сам. И мое отношение будет всегда одинаково!

– Прости! Я не хотел! Нет, я знаю, что ты делала столько добра не ради чего-то. Кроме того, я считаю, что быть моей женой – совсем не подарок! Если бы мое предложение было связано с этим, тогда оно было бы местью за кислую сливу… – Сергей попытался разрядить обстановку.

У него получилось. Ольга рассмеялась и села на стул рядом с кроватью. Затем она взглянула на постель и, вздохнув, пошла за сухим комплектом белья и сухой подушкой, которая насквозь промокла. Сергей тоже облегченно вздохнул, потянулся за бутылкой с водой, на которой была «детская» пробка с защелкивающимся соском. Он потянул зубами сосок на себя и начал жадно пить.

Ольга вошла, молча и ловко поменяла постель, отметив, что клеенка на матраце до сих пор нужна, иначе пришлось бы подстилать еще что-нибудь.

– Завтра лучше отдохнуть, – профессионально отметила она, – ты перегрузил все группы мышц. Наверное, завтра будут болеть.

– А утешительный поцелуй усталому больному не полагается? – вновь пошел в «наступление» Сергей.

– Не стоит… – сжалась Ольга.

– Прости, приставать не буду, – уступил мужчина. – Я долго не решался сказать, а теперь не получается молчать…

– Как там, в мультике «Тайна третьей планеты»? «Ваша дочь говорит?» – «Слишком много говорит», – пошутила Ольга, – ладно, я пойду. Готовить нужно. Мне завтра на работу с утра, а на обед ничего не готово.

– Хорошо. Когда я смогу на коляску сесть, буду помогать тебе на кухне, – пообещал Сергей.

– Так я потом даже в кухне не смогу побыть одна? – шутливо сдвинула брови девушка.

– А это проблема? – поинтересовался он.

– Ладно… – «примирительно» улыбнулась Ольга. – Я буду рада, если ты сможешь выходить на кухню и во двор, хотя бы на коляске. Было бы здорово, чтобы это случилось еще до осени. Мне кажется, если бы был кто-нибудь, кто мог бы помочь тебе пересесть, ты и сейчас смог бы сам катить кресло.

– Да, я уверен в этом, – ответил Сергей, – но ничего, скоро я сам смогу пересесть в него. Я сделаю все, чтобы это было поскорее.

Вечером, когда Ольга осталась с матерью наедине, она тихо, чтобы не услышал Сергей, сообщила:

– Мама, сегодня мне Сережа сделал предложение…

– И?.. – расстроилась Галина Ильинична.

– Я согласилась… Я думала, ты обрадуешься, – радость девушки угасла. Она не ожидала, что мать будет против ее решения.

– Прости, дочка, я подала тебе идею взять его домой, но забыла о том, что вы оба молоды… – вздохнула Галина Ильинична.

– Мама, но почему ты против? – расстроилась Ольга и перешла на шепот.

– Его болезнь здесь ни при чем, – сообщила старушка, – я уверена, что он встанет. Не знаю, откуда у меня эта уверенность, но она есть. Просто мне кажется, что вы разные люди, и ты не будешь счастлива с ним…

– Но почему, мама?!

– Не знаю… Просто так кажется, – вздохнула женщина, – хотя, конечно, если ты его любишь, я приму твое решение и препятствовать не буду.

– Да, мама, это мое решение. Я люблю его.

– А когда вы думаете пожениться? – вздохнула Галина Ильинична.

– Мы еще не говорили об этом. Но, наверное, когда Сережа сможет сесть на коляску, чтобы мы могли поехать в ЗАГС подать заявление.

– Ну, что ж, будет еще время подумать…

– А что думать, мам? Я люблю его!

– А вдруг ты встретишь того, кто тебе судьбой предназначен? – подняла бровь мать.

– Ты не веришь, что он и предназначен мне? – расстроилась Ольга.

– Я надеюсь, что это не он… Сергей эгоист и не только потому, что болен и нуждается в уходе. Он просто по характеру эгоист, и я волнуюсь за тебя, дочка. Если ты создашь семью с Сергеем, то всю жизнь будешь только и делать, что удовлетворять его прихоти, а он будет жить для себя. Это «игра в одни ворота». Он больше всего в жизни любит себя, а эти две «любви» не могут ужиться в одном человеке. Он не может любить больше никого.

– Мама, ты не права, он любит меня… – Ольга чуть не плакала – я нужна ему.

– Соску дети тоже любят… И даже жить без нее не могут. Это потребительская любовь. И ты, когда была маленькая, тоже не могла без нас с папой прожить, любила нас, особенно когда мы что-то для тебя делали. Но когда ты выросла, то научилась еще и давать. Теперь ты умеешь и брать, и давать. Это и называется настоящей любовью. Я прекрасно знаю, что физически ты выживешь без меня, и тебе даже легче станет…

– Мама! – перебила ее Ольга.